[350x291] Вика нежно прижалась щекою к щетинке, И, как будто нахлынувший сладостный сон, Промелькнули родные до боли картинки: Кременчуг, ресторан, Траховицер Семен…
Те же глазки, как две розоватых пилюли, Помогавшие ночью спокойно заснуть, Тот же взгляд, те же тонкие длинные слюни, Что стекали и капали Вике на грудь.
Та же самая сладостно-горькая мука Пониманья того, что в словах не сказать, Только он не кричит: "Че уставилась, сука?", А доверчиво хрюкает, глядя в глаза.
Ни обидного слова, ни хамского крика, Ни тебе подозрительных взглядов косых… "Так ведь вот оно - счастье!" - подумала Вика И дала сэру Генри кусок колбасы.
Поросенок не стал в этот вечер поститься И заставил себя это блюдо сожрать. Той же ночью Виктория фон Траховицер Минипига с собой уложила в кровать.
И, лаская за ушком его между делом Извинялась в его поросячий пятак: "Вы простите меня, Генри Винстон Мандела, Я ведь с первого раза не с каждым вот так!"
Не поняв мотивации женского трюка, И пока что не чуя себя подлецом, Поросенок сопел и доверчиво хрюкал И совсем не по-свински дышал ей в лицо.
Как изменчива жизнь! Как фортуна лукава! Как огромны масштабы иных пустяков!.. Вроде, хрюшка-игрушка - пустая забава, А для женщины - солнце среди облаков!