Я всегда любила бывать на старых кладбищах. Питерские Старый и Новый Некрополь, Киевское Байковое, Лювовское Лычаковское... Еще в детстве, когда мы с бабушкой поехали в Старый Некрополь и брат Миша ныл "Мы что, сюда по кладбищам гулять приехали? Что, нельзя на нормальную экскурсию поехать?", я помню, как рассматривала эпитафии на могилах.  И помню свои ощущения, это не грусть, не страх смерти, это какой-то завораживающий интерес, подкрепленное детской фантазией любопытство, переживание чего-то "нормального" - так было со всеми, будет и со мной. Я записывала эпитафии в специальную тетрадочку и учила наизусть. Я представляла, как приятно было бы узнать Крылову, что к его могиле ежедневно приходит несколько сот человек, чтобы еще раз вспомнить всем знакомые басни. Клодт, Куинджи, Чайковский - там столько имен!!!  А потом было детское возмущение: они, те, кто были известными при жизни, их могилы знают, к ним приходят, их не забывают. А остальные? Сколько могил забытых, никому не нужных?

Это было давно, но эпитафии помню до сих пор. Хотя та, которая вызвала наиболее сильные эмоции -с могилы 20-летнего парня Киевского Западного кладбища. Случайно заметила могилку, потом узнала, что эпитафию он сочинил себе сам:

Я понял смысл бытия,

Все оказалось крайне просто.

Мы будем вместе - Ты и Я -

И полетим навстречу звездам...