Настроение сейчас - Даже самая прочная семья - не прочнее карточного домика.

Я не виделась с Леной и Вадимом целых пять лет. Нет, мы не ругались, не расходились во взглядах, просто так сложились обстоятельства. Все это время они жили в моей памяти – чудесные люди, прекрасная семья. Они поженились на 4-м курсе и по общему признанию были прекрасной парой - высокие, спортивные, подтянутые, собранные и легкие на подъем.
И вот недавно я встретила ее на улице
- Лена! Привет! Неужели не узнаешь?
- Узнаю, вас трудно не узнать. Добрый день.
- Эээ… а почему на «вы»?
- Я из суда иду. С бракоразводного процесса. Вы – его друг. Чему мне радоваться?
-Кажись, ты с ума сошла, Ленка. Учились-то мы в месте с тобой, а не с ним. Да и разводишься ты не со мной. И Вадим не ко мне уходит. И вообще, я про историю эту впервые слышу!
Ленка оттаяла. Мы пошли на кофе, и она рассказала мне все, как было, «абсолютно объективно».

«Пять лет все было нормально. Ну, иногда ссорились, но кто может совсем не ссориться? Думаю, никто не может.
А началось с того, с чего у всех начинается – он начал грубить. Или вообще молчать, будто не замечал меня.
Думала, может, неприятности у него на работе. Может, чувствует себя плохо – или нервы там. По всякому бывает. Терпела. Молчала. Ждала – обойдется. Но вижу – лучше не становиться, наоборот – чем дальше, тем хуже. Начал приходить домой, когда ему угодно. На вопросы, где был, отвечал – не мое дело.
Раз спросила прямо: зачем мы живем вместе, если смотреть друг на друга не хотим? Ответил, что держит его в доме только Катенька. Признаюсь – за семью я боролась как тигрица, но, увы. В один прекрасный день он просто исчез, нашел себе более подходящее пристанище. А потом подал на развод»
Такая вот история. Банально? Предсказуемо? Да, пожалуй.
А вчера видела Вадима. Шутил и балагурил, радовался свободе. Глаза вот только грустные. Впрочем, шутовской пролог длился недолго – и следующие три часа я выслушивала его исповедь.
«Началось сразу после свадьбы. С мелочей, конечно. Но не зря говорят – в мелочах дьявол.
Ленка все волновалась, чтоб не было у нас дома «мужского ига».
- Ты должен мусор выносить…
-Мусор? Ладно.
- Ты должен пол вымыть?
- Пол? Ну хорошо.
- И окна!
- Договорились.
Под все это подводилась теоретическая база. Есть мужские виды работы, например, мытье полов. Ладно, пусть так. Я не спорил. Честное слово, делал все, что она просила. Ну, если и нервничал иногда, то только из-за ее бухгалтерского равноправия. Даже эквивалент рассчитал. Вынесенный мусор равнялся выглаженной рубашке, вычищенный ковер – ужину, вымытый пол – обеду из двух блюд и компота.
Пытался доказать – нельзя так, обосновывал. Все как об стенку горохом. И хотя бы когда-то поинтересовалась – как у меня дела на работе. Премиям, конечно, радовалась. Но хоть бы раз спросила – хоть один-единственный раз – а за что мне премию дали?
Так и шло. Чем дальше – тем меньше понимания, уважения. А потом и вообще пошла «уцененная» жизнь. Сцены ревности, разговоры на повышенных тонах, слезы. Нет, я не говорю, что Ленка во всем виновата. Просто жизнь пошла не в том направлении с самого начала.»
- Это как – не в том направлении? - спросила я.
Вадим объяснил грустно и чуть-чуть смущенно:
- Любовь… она должна вверх идти. Преодолевая сопротивление, пропасти обходя, не поддаваясь ветру с вершин. А у нас… Вспыхнули – вот и весь подъем. А дальше – вниз.