После распада Румского султаната в Анатолии образовалось не менее 18 самостоятельных бейликов, или эмиратов, в том числе эмират Ментеше (1300-1425),  Айдын (1299-1403), Сарухан (1300-1410), Караси (1300-1336). После того как эти бейлики достигли побережья, возможность дальнейших завоеваний на материке была исчерпана – впереди лежало море, и эмиры вынуждены были превратиться в корсаров. Османский бейлик до поры до времени был исключением: он еще мог разрастаться вширь за счет византийских территорий             

              Важнейшую роль в жизни приморских бейликов стали играть пиратство и работорговля. Уже в 1302 или 1303 гг. турки начинают строить корабли и опустошать острова Эгеиды. Скорее всего, это были корсары эмирата Ментеше.

            Вскоре, создав по примеру эмира Ментеше собственный флот, беи Айдына, Сарухана и Караси также стали причинять большой вред населению эгейских островов.

            Морской разбой всегда находился для турок в полной гармонии с исламским миропониманием, для которого не существовало принципа окончательного мира с немусульманским миром. Эмиры видели в своих походах религиозную миссию. Они носили титул паши – сокращение от «падишаха», - который появился в начале XIII в. и первоначально использовался воинствующими дервишами. Беи переняли его, чтобы одновременно выразить свое религиозное посвящение и руководство. Кстати, в это время как раз побеждает шиизм дервишей. К примеру, Айдын-оглу поднимали зеленое знамя и клялись шиитскими мучениками Али, Хасаном и Хусейном. Центральное значение получила идея газавата, или джихада – священной войны с «неверными».

Правда, нужно отметить, что священная война была направлена только во внешний мир, а никак не внутрь общества, так как лишь религиозная терпимость по отношению к подданным-немусульманам могла обеспечить нормальное функционирование этих государственных образований. По всей видимости, население побережья быстро пришло к соглашению с новыми господами. Среди этих людей эмиры могли набирать команды для своего флота, в том числе, среди греческих моряков, оставшихся без работы в Византийской империи. Использование ренегатов было характерной чертой турецкого морского разбоя как в доосманский, так и в османский периоды.

            Набеги на острова и побережье, как правило, организовывались эмирами, а предводитель корсарского флота рассматривался не как разбойник, а как передовой боец ислама.