Я просто ошиблась.

Свернувшись, лежу под пледом. В комнате холодно, очень холодно. В кровати не теплее ни на градус: моё тело отказывается вырабатывать тепло. Осторожно растираю ледяные ладони, сосредоточенно дую на пальцы - даже этот воздух прохладный. Меня окружает холодная ночь, она заглядывает в мои глаза и гладит тонкими кривыми пальцами по голове - тепло ли тебе, девица? Вжимаю голову в плечи, подтягиваю колени к подбородку. Меня бьёт крупная дрожь. Холодными пальцами обнимаю себя за плечи и тихонько охаю, словно прикосновение кожи к коже способно оставить ожог. Я не плачу, просто глаза слезятся; прижимаю лицо к подушке, выдыхаю в неё и прижимаюсь к месту выдоха щекой - щеку обжигает моим же поцелуем. Но воздух по-прежнему стылый, осенний, жесткий, и вот я уже не могу дышать; кашляю, содрогаясь всем телом. Ночь заботливо присаживается на край постели и целует меня в макушку: очередной приступ озноба. Сворачиваюсь в калачик, стараясь занимать под пледом как можно меньше места, судорожно заворачиваюсь в него - только бы, только бы не дуло! Ночь, раздраженная таким невнимаением, тихо встает и уходит к окну, я вижу там её темный паучий силуэт. Она в моем левом глазу, словно бельмо, сквозь которое не видно мира. Я смаргиваю видение, сжимаюсь, судорожно вдыхая ртом вязкий воздух, и закрываю глаза. Меня всё еще бьёт озноб, но не так сильно. Холод просачивается под одеяло, как вода, впивается своими клешнями в ноги, в руки, в живот, в спину, заползает внутрь. Я леденею. Только бы не до сердца, только бы не заснуть. Ночь вздыхает у окна - ей скучно - и подходит ближе, чтобы подоткнуть одеяло. Её призрачная рука касается моей щеки, я вздрагиваю и чувствую укол льда в груди. Сердце промерзает насквозь за считанные секнуды.
Я проваливаюсь в тягучий, словно карамель, сон.
Январь, Москва. Я мечусь по станциям метрополитена, пытаясь всюду успеть, и понимаю, что не успеваю - метро слишком большое. Кольцевая. Краснопресненская. Баррикадная. Или Баррикадная, а потом Краснопресненская? Поезда, поезда. Кругом ходят люди. Холодно. Даже в метро холодно. Вагон, покачиваясь, плывет во мрак, подмигивая мне единственной оставшейся в живых лампочкой. Краснопресненская? Баррикадная? Я еду по фиолетовой ветке. Я точно знаю, что мне надо в Выхино, но еду в другой конец. Смс друзьям: "Простите, я опаздываю. Ваше метро слишком большое". Слишком большое. Просто, чтобы посмотреть. Чтобы увидеть то, что видит он. Холодно. Потираю руки.
Открываю глаза. Холодно. Мои ладони примерзли к плечам, я застыла в позе эмбриона под пледом. Выдыхаю пар, кашляю. Потираю руки. Холодно.