В ночном саду под сенью зреющего манго
Максимильян танцует то, что станет танго,
Ночь возвращается подобьем бумеранга,
Температура как под мышкой - тридцать шесть.

Мелькает белая жилетная подкладка,
Мулатка тает от любви, как шеколадка,
В мужском обьятии посапывая сладко
Где надо гладко, где надо шерсть.

А в тишине, под сенью дремлющего леса,
Хуарес, действуя, как двигатель прогресса,
Забывши начисто как выглядят два песо,
Пеонам новые винтовки выдает.

Затворы клацают. Расчерченной на клетки
Хуарес в ведомости делает отметки
И попугай, весьма тропической расцветки,
Сидит на ветке и вот так поет:

Презренье к ближнему, у нюхающих розы,
Пускай смешнее, но честней гражданской позы.
И то и это вызывает смех и слезы,
Тем боле в тропиках у нас, где смерть - увы -

Распростроняется как мухами зараза
иль как в кафе удачно брошенная фраза
И где у черепа в кустах всегда три глаза
И в каждом новый пучок травы.

Одно из самых моих любимых у него стихотворений.