Две старушки привыкли друг к другу настолько, что одна частенько ставила свою чашку на вторую, а другая придвигала свой стул к первой и устраивалась читать газету на её спине.
     Они любили друг друга, часто это повторяли, и больше им говорить было особенно не о чем.
     Если же они всё-таки заговаривали о чём-нибудь, то говорили друг другу не «ты», а «оно»: «Во как оно скособочилось-то» или «Да оно едва на ногах стоит, как только не упадёт?!»
     Когда же им случалось не удержаться на ногах, они, тряся головами, помогали друг другу подняться.
     По утрам они смахивали друг с друга пыль и, опираясь друг на друга локтями, молча пили кофе.
     А по ночам одна старушка забиралась под другую, плотно укутывалась в неё, поворачивалась на бок и засыпала.
     Когда одна из них в конце концов умерла, вторая выволокла её на улицу, положила на краешек тротуара и присела сверху, чтобы перевести дух.
     — Вы на ком-то сидите, — сказал, проходя мимо, какой-то старичок.
     — Да нет, — отвечала старушка. — Ничего подобного.
     Немного передохнув, она встала и отправилась домой.