разнопериодное старье

эпиграф (от автора)

тоника, терция, тремоло, тема, темп...
строгие правила следствий изгибов струн
ушки открой, и слушай - лови момент
если получится - высечешь вдруг искру
божию... дальше и дальше, шерше ля фа...
чудо?.. но где-то там, глубоко в душе
может отыщется толика, миг, строфа
вечною солью земли - результат шерше -
в фа по октавам сердца... мин либен херц
взбей мою кровь, что вязкий ванильный крем
в ля их четыреста сорок паршивых герц
в фа будет меньше - но если без буквы "м"
сколько не лезь, хоть низко, хоть высоко
это бессмысленно - ноты, да и слова
все остальные, милый, на букву "го"...
тоника, терция, тема... шерше ля фа...


Она

Волны сбивают барашки о глыбы
Йодный с кислинкой вкус
Дряхлый старик потрохами рыбы
Кормит ручных медуз
В мареве древней языческой сути...
Кромкой горькая соль
Ветер клочки утомленные крутит
Жертвы к ногам Ассоль
Лижет, забывшись, стройные икры
Стонет в дикой тоске
Страстью безумной опутали вихри
След ее на песке
Пристально дышат глубинные звери
С черного панциря дна
Эхом от скал отражается: «Веришь?»
«Верю», - шепчет она
Не обернувшись...

По-девичьи грустно
Смотрит куда-то вдаль
Пальцами сеть сплетает искусно
Ловит в ладонь спираль
Нежно сажает дитя урагана
На долеритовый трон
Сотканный тысячей нитей тумана
Белый анемодендрон
Тянется ввысь... Исполинское тело
Гибкое, как гуттаперч
Беспрекословно вершит свое дело
Яростный демон-смерч
Вмиг превращается в грозное зарево
Терпкая бирюза
Небо пылает. Наполнены заново
Алые паруса
Кровью Нефрита...

Рожденные бурей
Танцем странным зайдясь
Мечутся в хаосе чайки-фурии
Вечер – надменный князь
Томно мрачнеет. Стихии полное
Силясь развеять тьму
Сердце стучит, обливаясь волнами
Бьется, стремясь к нему
Но невозможно... Смеются медведицы
Звезды роняя вниз
Пряди волос заплетает метелицей
Юный проказник-бриз
Радуя всуе простейшие чаянья
Глупых безмолвных рыб
Блики надежды купает в отчаянье
Топит в метрвую зыбь
Тихо-то как...

И останки пророчества
Мерно, за горстью горсть
В море бросает старик-одиночество
Вечный, незваный гость...


Он

Мерно и очень решительно... в общем, легко
Ухает ветром осенним калитку подъезда
Я выпиваю бутылку в два полных присеста
Пенкой пройдя разделитель из «Ltd. Cо»
Много? Не чувствую... Можно... Да нужно еще!
Чувства скорее истомны, изысканно-гладки...
Кто там так дико орет в телевизоре гадком?
Морда какая-то, с красным нарывным прыщем...
Экой! С прыщем – а туда же! Со мной визави,
То есть, по-русски, ко мне своей ежистой репкой
Пива не хочешь?.. Да вижу – тебе это крепко
Хочет большой и, конечно же, чистой любви...
Будет любовь... Ты не нервничай... Скоро, усёк?
Скоро весна разухарится, вытянет жилы...
Впрочем, признайся, мы этого не заслужили
Мы ж не читали под окнами танки Басё?
Нет, не читали... Там сакура... бабочки... блин
Он понимал... Он бездумно папирус не пачкал
Ты же - напротив, мечтаешь о тугриков пачке
Я тут вообще утонул в этом ёбаном Клин...
Клинском (простите, отрыжка)... Ну, вот и превед
Вот и, прыщавый, проехали саночки мимо
Хрен тебе скажет блондинка «придвинься, любимый»
Хрен те согреют в семейном камине обед
Впрочем, в камине не греют... Сбоят тормоза
Сорри... Камин бутафорский и папочка Карло...
Мне тут недавно в музее скелет динозавра
«Вымрешь ты нафик!» - как-раз после пятой сказал...
Вот... папа Карло не пил, а строгал буратин
Даже Басё, что не жрал ничего кроме риса...
Слушай, мужик, ты куда это вдруг растворился?
В жопу прокладки! Куда ты?! Ведь я тут один!!!...



Оно

кристальный холод бьет из утреца
наивен, балагурен и неистов
не разобрав мессий и атеистов
по очевидным признакам лица
пощады нет...
глубины подворотни
углами поседевшего двора
пытаются мгновения вчера
сокрыть от неизбежного сегодня
напрасно...
внутрь, сквозь пакленную щель
проникнув через запертые створки
реальность нас, как уток из двустволки,
без сожалений, отрок или дщерь,
поймает влет...
за миг забудешь сон ты
случится, что должно произойти
и перегоны млечного пути
разрежет острой бритвой горизонта
над тишиной пустых кварталов...
лишь
неровно (из-за приступа зевоты)
сутулый дворник - тема анекдотов
метет, сбивая с ритма весь париж
да шепчет непонятные мне суры
задав очередного стрекача...
мой ангел из-за правого плеча
глядит в белесый предрассветный сумрак
недостижимый всем соблазнам дня
не замечая: утро или вечер...
он с крыльями, и он не человечен
в отличие от глупого меня

эпилог

ничего мне, ничего не говори
ты ладошкою в засаленный пиджак
слышишь – сердце не выдерживает ритм
нестандартными синкопами греша

от течений твоих девичьих фаланг
от маршрутов, что становятся смелей
гребешком лизнет горячая волна
полутени косоглазых фонарей

мы пойдем, пойдем по улочкам гулять
в магазине купим бублики и мёд
продавщица, точно ряженая блядь
нам от скуки несусветной подмигнёт

ненамеренно окажемся в кино
между кадрами прочувствованный миг
если глаз не открывать – то всё равно
мелодрама или супербоевик

и под блузочкой, под ромбиками страз
настоящее, без всяких mp3
с нестандартными моими в резонанс
отзовется...

ничего не говори