Фальшивый мертвец повелевает Солнцу испепелять его дабы бесмысленная плоть не обратилась в камень, но сохранила кроху тепла, присущего всем живым насекомым, ведомым высшей целью существования.
Лживый мученик источает смрад и визг лишь бы увидели иные апостолы лихорадочное биение его сердца и поверили в сияющий божественный лик его, сокрытый бумажной маской, тлеющей от задыхающихся спазмов.
Грешный праведник капает горькие слезы, солит и сластит их, чтобы выбить и своей Душе любви и щедрости, кои отказывается добывать сам, культивируя свои пороки, лелея их как родных детей.
Жалкое божество простирает руки над незримо заклейменными рабами своими, благословляя и проклиная, отдавая на суд и милуя, бесконечно уверенное в собственной глупости и всесильности.
Безупречный нарцисс улыбается нежно, чествуя и благословляя своего единственного Возлюбленного, верного, бескорыстного и всепрощающего.