Абыр-абырвалг!
    ***
 Пойти, что-ль, пожрать. Ну их в болото.
    ***
 А ну, дай папиросочку, у тебя брюки в полосочку!
    ***
 Ооо!.. Итить твою мать, профессор! Заходи, выпей с нами!
    * **
Мы к вам, профессор, и вот по какому делу…
    ***
 Где же я буду харчеваться?
    * **
Примус! Признание Америки! Пивная, еще парочку! Москвошвея, Москвошвея! Я тебе покажу, твою мать!
    ***
 Ну, желаю, чтобы все!
    ***
 Бить будете, папаша?!
    ***
В очередь, сукины дети, в очередь!
    ***
 У самих револьверы найдутся…
    ***
 Это же шикарный галстук!
    ***
 Вчера мы котов душили-душили, душили-душили, душили-душили, душили-душили...
    ***
 — Позвольте, а что вы будете делать с трупами кошек?
 — На польты пойдут! Белок из них делать будут на рабочий кредит.
    ***
 Отлезь, гнида!
    ***
 Я на своих 16-ти квадратных аршинах сидел и буду сидеть!
    ***
 И переписку Энгельса … с этим .. как его, дьявола … В печку!
    ***
 А, может быть, Зинка взяла?
    ***
 Пришла на собачку говорящую поглядеть...
    ***
 Слон - животное полезное.
    ***
 Но ведь нельзя же так… С первым встречным… Только из-за служебного положения…
    ***
 Очень возможно, что Айседора Дункан так и делает. Может быть, она в кабинете обедает, а кроликов режет в ванной. Может быть. Но я не Айседора Дункан! Айседора Дункан.
    ***
 Холодными закусками и супом закусывают только недорезанные большевиками помещики - образованные люди оперируют закусками горячими.
    ***
 — Иван Арнольдович, а теперь немедленно вот эту штучку! Что скажете, доктор? Это плохо?
 — Это божественно...
    ***
 Все пойдет как по маслу: сначала — по вечерам — пение, потом в сортирах лопнут трубы…
    ***
 — Да у него-то (пролетариата) и калош нет.
 — Ничего подобного! На нем теперь есть калоши… и это калоши мои!
    ***
 Сегодня мы работать не будем: кролик издох, а в Большом — «Аида».
    ***
 Ошейник все равно что портфель…
    ***
 Профессор, у него отвалился хвост!
    ***
 Мы в университетах не обучались…
    ***
 Довольно обидны Ваши слова… Что я — каторжник, чтоб «шляться»?
    ***
 Здесь господ нет. Господа все в Париже!
    ***
 Со Пскова я — странница — пришла собачку говорящую посмотреть
    ***
 — Папа — судебный следователь…
 — Дак это же дурная наследственность!
    ***
 Мы знаем об его работах! Мы целых пять комнат хотели ему оставить!
    ***
 — Если бы сейчас была дискуссия, я бы доказала профессору...
 — Простите, вы прямо сейчас хотите открыть дискуссию?
    ***
 Это просто какой-то... позор?..
    ***
 Что такое эта ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая выбила все стёкла, потушила все лампы? Да её вовсе и не существует. Что вы подразумеваете под этим словом? Это вот что: если я, вместо того, чтобы оперировать каждый вечер, начну у себя в квартире петь хором, у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат «бей разруху!» — Я смеюсь. Ей Богу, мне смешно! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он вылупит из себя всякие галлюцинации и займётся чисткой сараев — прямым своим делом, — разруха исчезнет сама собой.
    ***
 — Еда, Иван Арнольдович, штука хитрая. Есть нужно уметь, а представьте себе — большинство людей вовсе есть не умеют. Нужно не только знать что съесть, но и когда и как. И что при этом говорить. Если вы заботитесь о своём пищеварении, мой добрый совет — не говорите за обедом о большевизме и о медицине. И — боже вас сохрани — не читайте до обеда советских газет.
— Гм… Да ведь других нет.
— Вот никаких и не читайте.
    ***
 Успевает всюду тот, кто никуда не торопится.
    ***
 Как же он служил в очистке?
    ***
 Двум богам служить нельзя, дорогой доктор.

LibClub