"Что ж это такое? - подумал Николай, услыхав её голос и широко раскрывая глаза. - Что с ней сделалось? Как она поёт нынче?" - подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделённым на три темпа: "Oh mio crudele affetto... Раз, два, три... раз, два... три... раз... Oh mio crudele affetto... Раз, два, три... раз. Эх, жизнь наша дурацкая! - думал Николай. - Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь, - всё это вздор... а вот оно - настоящее... Ну, Наташа, ну, голубчик! ну, матушка!.. Как она этот si возьмёт... Взяла? Слава Богу! - И он, сам не замечая того, что он поёт, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. - Боже мой! как хорошо! Неужели я взял? как счастливо!" - подумал он.
О, как задрожала эта терция и как тронулось что-то лучшее, что было в душе Ростова. И это что-то было независимо от всего в мире и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!.. Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё-таки быть счастливым...