Был у меня в жизни, в детстве, один случай, когда я на себе почувствовала, что такое - страшная несправедливость. Возможно именно после этого, я очень болезненно воспринимаю ситуации, когда с кем-то поступают несправедливо, кого-то обвиняют не по праву.

Ситуация была такова:
Летом в деревне моя двоюродная сестра и наша общая подруга Марина позволили себе непростительное поведение для девочек подростков, особенно в сельской местности. Они катались на велосипедах и пококетничали со взрослыми дяденьками, да еще позволили им довести себя из одной деревни в другую на рамах собственных велосипедов. На мою беду(далее вы поймете почему на мою) эту картину наблюдали деревенские бабы, ехавшие с покоса в кузове грузовика. Ну, деревня есть деревня и, естественно, осудив поведение малолетних, мягко сказать, "гулён", бабоньки поспешили сообщить об увиденном моей тетке,точнее жене брата отца. Она, ко всему прочему, была еще и завклубом у нас в селе, то есть мы все, вся молодежь от сопливых деток до женихающейся молодежи были у нее на виду. К моему же несчастью, я отличалась от моих сверстниц и подруг сложившимися формами и выглядела не по годам взрослой. Мальчики, юноши и даже взрослые парни обращали на меня внимание, некоторые наотрез отказывались верить в мой очень юный возраст. Вероятно, именно это "изобилие" мужского внимания, да еще не желание верить в погрешимость собственной деточки, заставило тетку решить обвинить меня в глазах моих родителей в распущенном поведении. Рассказать им о том, что "мужики на меня пялятся, чуть глаза не сворачивают, да еще я с ними на велосипеде катаюсь. Так недалеко и до того, что пойду по кустам тереться..."
Эту "замечательную новость", как сорока на хвосте, принесла мне моя горячо любимая сестра, та самая, которая покаталась на велике с дяденькой.
У меня от возмущения перекрыло горло, я слов не находила, чтобы высказать ей свою обиду. С чего это, спрашивается, я должна была отвечать за ее грехи. А она, весело дрыгая ногами, сидя на перилах крыльца бабушкиного дома, щебетала, что ее мамочка никогда не поверит, что это она "с мужиками терлась". А посему, мне надлежит готовить шею и жопу, чтобы ответить за "свои" похождения.
Она спрыгнула с перил и припустила к своему дому, а я осталась стоять глотать слезы, в
предвкушении скандала...
У меня с мамой были сложные отношения, и, признаться честно, на веру мне и понимание я не очень рассчитывала.
К вечеру следующего дня я отправилась на автобусную остановку встречать родителей. Я решила, что лучше сама маме все расскажу, чем буду потом оправдываться после теткиных рассказов.
Мама слушала меня как-то особенно внимательно и молчаливо всматривалась в мое лицо. А у меня по щекам текли неконтролируемые слезы, я даже заикаться начала. Мне казалось, что опровергнуть эти страшные несправедливые обвинения у меня не получится никогда, чтобы я не говорила и не делала.
Мама выслушала меня, и, ничего не сказав, отправила спать.
Разве до сна мне было тогда... Внутри все жгло от обиды, от того, что наказание будет несправедливым, ведь я не совершала ничего из того, в чем меня обвиняют.
Утром пришла тетка, они говорили с мамой наедине в комнате около часа. А потом тетка ушла, даже не сказав никому до свидания. Мама поверила мне...
Я долго рыдала на сеновале уткнувшись в колючее душистое сено. Мама так и не сказала мне ни слова по этому поводу. Признаться честно, я до сих пор не знаю, что она тогда ответила тетке...

Много лет с тех пор прошло. А обостренное чувство справедливости у меня осталось. Смотрю ли я кино, читаю ли книгу, вижу ли какую-то жизненную ситуацию, когда с человеком поступают несправедливо, во мне закипает гнев и боль, душат слезы, как тогда на сеновале. А иногда жжет нестерпимое желание порвать всех, кто незаслуженно обижает других.