Написала еще вчера, думала сегодня сделать обложку, но что-то она пока  не получается, добавлю позднее.

Мифы и легенды сберендивших индейцев предполагаемой родни Человека в лодке, очередные попадания и гатишное детство некоторых из героев)

7. Создатель миров и легенды тинетов

      Тинеты считались самыми искусными рыбаками. «Бросившие морю вызов» - так звали их соседние народы. Их было немного, всего несколько сотен человек обитающих на этой скалистой, скудной земле. Другие племена старались селиться подальше от моря, там, где безжалостная соленая влага не принесет вреда урожаю. Но только не тинеты – они брали от моря все, они жили морем.
- Океан – начало всего живого, колыбель жизни – говорили они. Вся жизнь зародилась в океане, мы сами, люди и те, вышли из его вод, и нечего нам страшиться моря.
Никакой шторм не мог помешать тинету выйти на своей лодке в море, даже в самую сильную бурю, эти искусные мореходы с легкостью водили свои лодки мимо опасных рифов, они бесстрашно направляли свои суда прямо на грозные сизые волны, и под завывающую песню сирокко возвращались на берег, целые и невредимые. Никогда тинет не возвращался без обильного улова – лодка его всегда была полна крабов, сельди, моллюсков. Говорили, что океан был благосклонен к этому отважному народу, он открывал им свои тайны.
В их племени часто рассказывали истории о приливах и отливах, не тех, что случались по воле Холодной Богини – луны, других, более масштабных, тех, которые никто из ныне живущих не застал, даже самые древние старики. Но эти истории никогда не предавались забвению, тинеты понимали – о таком нужно помнить всегда.
Когда океан отступает, когда берег обнажается – смерть тем водным жителям, что не успели спрятаться, не успели отступить в спасительную глубину моря. Когда воды океана отступают, на берегу начинается совсем другая жизнь, - слетаются птицы, они устраивают настоящий пир – отступивший океан словно накрывает им стол.
Так проходит самый обычный отлив. И Большой отлив не сильно отличается от него, - так утверждали рассказчики. Нужно всего лишь знать законы природы. Вода уходит, оставляя берег жителям суши. Морским обитателям нужно спрятаться, чтобы не погибнуть, покинуть прибрежное пространство вместе с океаном.
Мы, тинеты – и есть те морские обитатели, когда настанет время Большого отлива, мы должны уйти в море, - звучали одни и те же слова сквозь поколения. Большой отлив приходит, чтобы дать жизнь, дать пространство другим, развернуть паутину неведомых дорог. Большой отлив откроет странникам двери во все возможные миры, когда океанские воды схлынут. Тогда они почувствуют свою силу, откроют для себя новые миры и новые дороги. Во время отлива настанет их время. Но не наше. Мы принадлежим океану.

Страница была вырвана из дневника, бумага была ветхой, она буквально разваливалась в руках, подчерк человека написавшего это был совершенно неразборчивый, к тому же, он явно очень торопился, делая эту запись. Прочесть это удавалось с огромным трудом. Часть букв была наполовину стерта.
- Не читай так, как обычно читаешь книги! – Советует Кэй. – Закрой глаза, сосредоточься, почувствуй текст, почувствуй слова. Это как распознавание нового языка в новом мире, только здесь нужна большая концентрация.
Братишка помотал головой.
- Тут больше ничего нет. Вообще. Ой, смотри, а вот на обороте, углем подписано – «я принадлежу океану» - ты думаешь, это он?
Кэй забрал у него листок, повертел в руках.
- Ну а кто еще, как не наш Лодочник мог написать такое? Очень в его духе. Вот тут еще – «я не принадлежу ни одному из этих миров, я принадлежу океану». Заклинило его, похоже.
- Ты думаешь, он и есть один из этих… тинетов? Которые уходили в море? – Братишка рассеянно болтал ногой, сидя на неудобном табурете в хижине Человека в лодке. До чего же много событий произошло за эти сутки! И их теперь стало еще на одного меньше. Человек в лодке бесследно исчез. А незадолго до этого, Братишка думал, что пропал сам.
- Даже думать не хочу, кто там наш Лодочник по происхождению, - раздраженно ответил Кэй. Он швырнул листок на стол, прошелся по комнате. – И куда он ушел, в несуществующее море? Вслед за своей предполагаемой родней? Все, заканчиваем читать мифы и легенды сбрендивших индейцев, будем лучше думать, что делать с тобой. Нет ну серьезно, не мог сказать раньше, а? Сколько мы уже знакомы? Ты должен рассказывать старому доброму Кэйангу все – и про странные вещи, происходящие с тобой, и про то, что Марта по ночам бегает за тобой, обрядившись в самую лучшую свою ночную рубашку…
-Два года почти, как мы познакомились. А ты только сегодня поинтересовался, как меня зовут, - думает Братишка. Но это же Кэйанг, что с него взять. Его волнует в первую очередь, его непонятная миссия. Вернее, его непонятная работа. Братишке удалось составить целую теорию из долгих наблюдений, из обрывков фраз, из тайком подслушанных разговоров. Что их проводник рассказывает им далеко не все, это и так ясно как день. Но если делать вид что все в порядке, если молча слушать, соглашаясь со всем, то можно узнать кое-какие факты.
У Кэя есть некая тайная работа, и он обязан кому-то регулярно докладывать о том, чем их компания занимается. Именно туда он и пропадает, когда уходит на несколько дней, отчитывается. Так было, когда они шаг за шагом постигали это новое для себя занятие – странствия. Учились находить порталы, переключать языки. А затем, он каждый раз велел им «сидеть в своем мире и не высовываться», исчезал на сутки, затем возвращался, и они снова отправлялись познавать мир. Вернее, миры.
Кэй откуда-то получает приказы. Вот взять, к примеру, ситуацию с их пропавшими друзьями – он же сам готов рвануть на их поиски, но не может, именно не может. А Братишке все-время говорит какую-то чушь, что нельзя им, видите ли, разделяться.
Человек в лодке в курсе, они с ним постоянно о чем-то шептались. Человек иногда говорил фразы, которые они с Мартой не понимали, упоминал что-то такое, о чем знали только они с Кэйангом, и тот обрывал его, мол, не болтай лишнего. Интересно, а знает ли Трэй? Откуда он вообще взялся, почему Кэй не познакомил их раньше?
Нет, ему вовсе не казалось, что что-то здесь замышляется нехорошее, что они – лишь пешки в какой-то игре, но все же, хотелось бы узнать больше.
Марта немного помогала ему.
- Эти двое опять шушукаются, - говорила она, незаметно подходя к нему с подносом. – Я сейчас унесу это на кухню, жди меня там, где обычно.
Они скрывались под окном или забирались на дерево, что своими ветвями лезло в окна трактира. Вообще ничего она была, эта Марта, но после общения с ней, ему казалось, что его потрепал торнадо. Есть такие люди-торнадо, и почему-то всегда женщины.
Подслушать удавалось немногое, но Братишка твердо уяснил, что Налия и Кимми, Трэй и Эсси по каким-то причинам должны оставаться в тех мирах, где оказались. Что-то там должно произойти, что-то они должны были открыть. Ему совсем не нравилось, то, что Кэй не говорит ему всей правды, но и в тоже время не хотелось думать о нем плохо. В конце концов, без него бы они так и не открыли для себя эти удивительные странствия полные приключений. Но и считать себя и своих друзей пешками в непонятной игре, безвольными фигурами, тоже совершенно не улыбалось. Надо было что-то предпринять самому, но он не знает с чего и начать. А тут еще снова стали являться ему эти огни… С них-то и началось его сегодняшнее приключение.

Братишка помнил их, с тех самых пор, как помнил себя. Самое первое его воспоминание было связано с этими огоньками.
Вот он, четырехлетний, гуляет с сестрой вокруг дома. Уже стемнело, и на улице зажглись фонари, Братишка щурит глаза и наклоняет голову то в одну, то в другую сторону – тогда лучи апельсинового цвета занятно удлиняются. Он тормозит сестру, тянет ее за руку, увлеченный этой игрой, этой иллюзией. А если долго смотреть на фонарь, то перед глазами начинают мелькать какие-то сверкающие блики.
Вокруг фонаря, вдруг заметил он и другие источники света – светящиеся точки нежно зеленого цвета, еле различимые, они кружили в воздухе, точно рой мошек.
- Что это? – спрашивает он, взволновано, и тянет Кимми туда.
- Живо домой! – вдруг слышится из окна. – Да что это за дети такие, кто вам разрешал выходить, когда темно?
- Мы - дети ночи! – торжественно отвечает девятилетняя Кимми. Она регулярно смотрит по телевизору сериалы про каких-то ведьм, вампиров и прочую нечисть, вот почему ночь так манит ее. Днем мир вовсе не кажется таким таинственным, таким волшебным. Но мать продолжает орать, и Кимми, вздохнув, разворачивается к дому.
- Пошли, это, наверное, светлячки, - говорит она ему.
Он все оглядывается на эти огоньки.

А потом, уже зимой, когда Налия – они с сестрой уже тогда были неразлучны, осталась ночевать у них, он снова увидел их. Тогда, в темной комнате – девчонки выключили свет и зажгли свечи, можно было быть детьми ночи безо всяких помех, когда они затеяли какую-то сложную игру, кажется, путешествовали в царство мертвых, то есть, обходили всю комнату, не касаясь пола, перемещались с дивана на стол, со стола на шкаф – пол был то ли кислотой, то ли раскаленной лавой, он снова увидел эти огоньки, светло-зеленые мерцающие точки кружились прямо под подоконником. Он тут же подбежал к ним, не обращая внимания на вопли сестры и ее подруги. Не фиг по лаве бегать, мол.
- Ты теперь обгорелый скелет! – недовольно кричит сестра. – И дух твой навечно останется в этих подземельях!
Кимми всегда так увлекалась.
Он протянул к огонькам ладони, и они закружились вокруг его рук, а ладони стало приятно пощипывать. Ухватить ни одного из «светлячков» не удалось, но ощущение было приятным.
А Кимми и Налия ничего не увидели, подумать только. Он хватал их за руки, направлял на эти точки, но они ничего не замечали и не чувствовали. Но поскольку игра продолжалась, они практически поверили ему.
- Это духи, - уверенно заявила Налия. – Мертвецы. Светлячков зимой не бывает.
- Духи мертвых светлячков? – удивленно вытаращил глаза он.
Налия с сестрой смеются, а мать из соседней комнаты просит, чтобы они перестали кричать про смерть и мертвые души, попутно удивляясь, что за игры у них такие. Как только раздается ее голос, огоньки рассеиваются, таят в воздухе.

Но они появлялись снова и снова, и даже когда он вырос, и перестал считать их мертвыми светлячками. Никто кроме него так и не замечал их, а Братишка больше и не рассказывал никому. Он и так знал, что что-то с ним не так, зачем же об этом знать и другим?
Когда они встретили Кэйанга, и узнали, что они – странники, он и думать забыл об этих загадочных световых явлениях. Что ему огоньки какие-то, когда вокруг происходит такое? Миры, порталы, неведомые существа, разве будешь тут думать о каких-то огоньках? Правда, с тех пор как они в первый раз прошли сквозь портал, покинули пределы своего мира, прошли инициацию, как сказал Кэйанг, огни стали являться ему чаще. Иногда он просыпался, и видел, как «духи мертвых светлячков» кружат у его изголовья. Он привычно протягивал к ним руки, и вновь ощущал это приятное тепло и покалывание в ладонях. А затем, он флегматично засыпал снова. Он же странник, и с ним должны происходить разные странные вещи, верно?
Правда, последнее время, ему стало казаться, что они взывают к нему, что-то хотят от него. Они стали появляться все чаще.
Братишка был из тех людей, которые никому ничего не рассказывают, он предпочитал сначала разбираться сам, даже если удавалось все из рук вон плохо. И вот, в эту ночь тоже, духи мертвых светлячков, - ну надо же, как дурацкое название может прицепиться, особенно настойчиво кружили над его ухом, пока он безуспешно пытался заснуть, он чувствовал щекой их тепло. Это совершенно не способствовало сну, и Братишка сел на кровати. Задумчиво прикоснулся к парящим светящимся точкам, неожиданно, они отпрянули назад. Такого раньше не случалось. Он убрал руку, и точки снова оказались рядом. Интересно. Он снова лег, закрыл глаза, и на этот раз, «светлячки» подлетели совсем близко. Их свет был неярким и довольно мягким, но все равно, как тут уснешь? Он встал, и светлячки переместились к двери, так, следуя за ними, он вышел из трактира, направился в лес. Он даже не задумывался о том, что делает, как зачарованный следовал он за мерцающими зелеными точками. Очнулся он у хорошо знакомого портала, того самого что вдруг перестал работать. «Светлячки» покружились вокруг него, и внезапно, исчезли. Тут Братишка почему-то сразу же задумался совсем о другом. Вспомнил вдруг, что они уже больше недели не были дома, что никого не предупредили о том то уходят…да они и сами не знали, что поход их так затянется, они же шли просто-напросто выпить пива. Их наверняка уже объявили в розыск. Почему этот портал вдруг оказался закрытым? Может быть, попытаться еще раз? Он бы зашел домой, соврал бы что они торчат у кого-нибудь на даче, посмотрел бы что творится в их мире… Но нет, портал закрыт, он стучит по преграде кулаками, бьется точно мотылек в банке. Может быть в список их проблем следует занести также «мы не можем вернуться в свой мир»? Может быть открытыми путями… Но нет, с помощью них не найдешь нужный мир, вообще странствовать таким образом – это как играть в лотерею, не знаешь какой билет вытянешь.
И тут он снова увидел свои огоньки. Забыв обо всем, он вновь последовал за ними. Они, то исчезали, то пропадали, ему приходилось крутить головой, чтобы найти их. Он так увлекся, что не заметил, как угодил в ручей, вода была ледяной, и он поспешно выскочил на берег. И тут же ощутил то же самое тепло, то же покалывание которое он всегда чувствовал, протягивая ладони к этим фонарикам, к этим духам светлячков. Он поднял глаза – над ним, вокруг него зажглись тысячи этих нежно зеленых огоньков. Он был на месте, наконец-то хоть одна тайна прояснится. Он откуда-то знает, что нужно делать. Братишка закрывает глаза, прижимает руки к груди, смыкает ладони, затем медленно разводит их в стороны, тепло от огоньков становиться все более осязаемым, он чувствует, как от живота к горлу поднимается волна некой энергии, он делает руками движение, будто собирая все огни в один большой, и буквально ощущает, как в воздухе начинает пахнуть электричеством, прямо как во время грозы. Все тело покалывает от микро-разрядов, и почему-то, ему ужасно нравится это ощущение. А теперь нужно перейти грань… Братишка повторяет свой пасс руками, будто заправский маг, сильнее зажмуривается и делает шаг вперед.
Появившийся светящийся шар очень похож на открытый путь, что уже показывал им Кэй. Но он куда больше, и свет от него такой яркий, что даже сквозь прикрытые веки глазам больно. Братишка обнимает себя руками за плечи и исчезает.

- Твою мать, - Марта выходит из-за сосны. – Да твою же мать…
Она выросла в этой городке, где каждый второй был странник. Ей самой не повезло родиться путешественницей по мирам, но уж всяких странностей и чудес она насмотрелась вдоволь. Но вот такой вот здоровущий светящийся шар размером с луну! Такое она видела впервые. И подумать только, его вызывает какой-то парнишка-тихоня, почти одного с ней возраста, из которого и слова-то не вытянешь.
- Кэээй! – кричит она, вбегая в трактир. – Кэээээй!!
Ну конечно, налакался эля с Человеком в лодке и спит, даже конец света его не разбудит. Если бы не она, Марта, дрых бы до полудня. Нашлись тут, понимаешь, герои-спасители миров. Да тут, можно сказать, все на ней держится.

***

Как в тысячи его снов, снов-видений, он выходил на своей лодке прямо в открытый океан. Он с наслаждением вдыхал этот неповторимый запах соли, подставлял лицо свежему бризу, уверенно орудовал веслом, сильными гребками направлял свою лодку к горизонту.
В этот раз, все происходило по-настоящему. Или...
- Ты - истинный тинет, - говорит это странное существо, почему-то принявшее в этот раз облик мальчика в бежевом костюме. – Ты понимаешь, о чем говорилось в той легенде?
Сине-зеленые глаза сверлят его, гипнотизируют, вытаскивая наружу все мысли, все тайны, все, что твориться у него на душе.
- Я принадлежу океану, - уверенно отвечает Человек в лодке. – Я не принадлежу ни одному из миров, я принадлежу океану. Грядет час большого прилива, настанет наше время, мое время.
Глаза, что цветом в точности повторяют океанскую гладь, вдруг темнеют, становятся синими, словно море в легкий шторм, и погода вокруг тоже меняется – набегают облака, густые, слово вата, они скрывают солнце, ветер усиливается. Океан начинает беспокоиться, лодку подбрасывает на волнах.
- Эта девушка, она сделает все что нужно. Но она не понимает всей сути, она боится меня, как все смертные страшатся мощи стихии. Но не ты. Ты знаешь…
Человек в лодке как зачарованный смотрит в его глаза. Волны ударяются о борт лодки, раскачивая ее все сильнее. Губы его шевелятся, точно чужие, слова слетают под плеск волн:
- Океан – начало всего живого, колыбель жизни. Вся жизнь зародилась в океане, мы сами, люди и те, вышли из его вод, и нечего нам страшиться его.
Лодка продолжает свой путь к горизонту. Шторм усиливается.



***

Переход был непривычно долгим. И разряды тока, пробегающие по всему телу стали все сильнее, под конец, Братишка даже забеспокоился – а ну как сейчас его шибанет, как следует?
Но наконец, все закончилось, и его выбросила на красноватую песчаную почву. Он только-только поднял глаза…
Как увидел, что на него со всей скорости летит боевая колесница!
Он даже не успел проститься с жизнью, не успел подумать, почему его вдруг выбросило прямо к людям, как колесница, вместе с четырьмя лошадьми и копейщиками пролетела сквозь него, не причинив ему ни малейшего вреда. И только он хотел вздохнуть с облегчением, как пришлось вновь зажмуриться в страхе – в этот раз на него мчался целый отряд воинов в кирасах и с копьями.
Они все проходили сквозь него, будто он был призраком, он абсолютно ничего не чувствовал, но все равно стоило ему только приоткрыть глаза, как он тут же закрывал их обратно и инстинктивно сильнее прижимался к земле – сложно оставаться невозмутимым когда на тебя несется целая армия в тяжелых доспехах, даже если они тебя не задевают. А воины все не кончались, бесконечные ноги все шли, шли, поднимая клубы пыли. Копья отстукивали какой-то ритм, все воины повторяли какие-то два слова – разве до языка ему сейчас было?
Он пересилил себя, и наконец, встал. Не встречая никакого препятствия, бежал он в неизвестном направлении меж нескончаемых рядов копейщиков, повсюду сверкали начищенные шлемы, звериные рожи скалились со щитов, копья ударяли в землю, бах, бах. Пыль взлетала столбом, и всему этому не было конца и края.
- Я…умер? – Была его первая мысль.
- Я навсегда останусь на этом поле битвы? – Вторая.
И не успел он, как следует отчаяться, как следует обдумать эти две мысли, что было совершенно невозможно, в таком-то хаосе, сердце его отчаянно колотилось, кровь стучала в ушах (вроде как, с мертвыми такого быть не должно?), как вдруг раздался неожиданно веселый голос с легкостью перекрывающий и солдат, и стук копий, и лязганье оружия :
- Да стой же на месте! Братишкааа, стой!!
Ряды воинов сменились вереницей колесниц, и к своему огромному изумлению, на одной из них он увидел знакомую темную фигуру с большими крыльями.
- Сегодня вторник, - почему-то совершенно не к месту вспомнилось ему.
Кэй преспокойно расположился на одной колесниц, вместе с двумя бородатыми мужиками. Они его вроде бы не замечали. А еще удивительным было то, что Кэй, их вечно нервный взвинченный проводник казался очень…счастливым?
А в следующую секунду колесница поравнялась с ним, Кэй вылетел из нее, подхватив его на руки, и они взмыли в воздух над войском.
- Ну что, - спросил его проводник, как ни в чем не бывало. – Мечты сбываются? Я помню, сколько раз вы ко мне приставали, чтобы я полетал с вами. Будто я вам лошадь с крыльями какая-то. Впрочем, неважно, друг мой, теперь наслаждайся с высоты прекрасными видами древней… не знаю чего. Кстати, эти ребята явно шагают с войной на кого-то. А вон на них! Посмотрим на бойню, или с тебя на сегодня хватит приключений?
- Что… это? – Только и может выдавить мальчик. Взгляд его перебегает с их странно довольного наставника на солдат внизу и обратно. – Что вообще со мной случилось, Кэй?
- Это – ребята, которые жаждут перебить друг друга. А это – какой-то мир первого уровня. Что, страшно почувствовать себя привидением?
Братишка облегченно выдыхает. Значит, он не умер. И не останется навеки в этой пустыне, наблюдать за битвой.
- Но как…
- Вот друг мой! – восклицает Кэйанг. – Без обид, всегда думал что ты, бесполезное, хоть и забавное, я повторяю, забавное дополнение к нашей развеселой команде... А ты, оказывается полон сюрпризов. И давно ты обнаружил, что ты эуктор, и не рассказал об этом никому?
- Я…Эуктор? Создатель Миров? – У него удивленно расширяются глаза. Это остальным теория странствий была совершенно по барабану, Братишке же наоборот, это было очень интересно. Из Кэя был не самый лучший рассказчик, но другие обитатели разных миров, редкие книги – вот у Салварре в трактире нашлось, например, несколько, оказались довольно полезными.
Кэй чуть мотает головой:
- Никогда не любил эту трактовку… Слишком громко. Ну да, если научишься, сможешь ты сделать крошечный мирок четвертого уровня и почувствовать себя богом… Но это все неважно, главное теперь у нас есть шанс! – Кэй снова улыбается. – Теперь очень многое станет гораздо проще! Эй, Братишка, сделай лицо проще, новость-то хорошая! Наверное, теперь, тебя и называть надо иначе, Создатель Миров… а как тебя вообще зовут? – Вдруг спохватился он.
Для справок, они были знакомы почти два года. Это ничего. Не знали же они так же, какого Эсси пола, вот и Кэй забыл поинтересоваться его именем… Он вздыхает.
- Арти-Тэмиен.
- Нет, я передумал, будем звать, как звали.
Ну и отлично, они с Эсси все время смеялись, что с их настоящими именами, они вполне могли бы стать президентами клуба «родители, за что?!» А вообще, если новость хорошая, то действительно, может пора расслабиться? Может теперь, Кэй будет внимательнее прислушиваться к его мнению. Они отправятся и найдут своих друзей. Интересно, а что там еще могут странники-эукторы?
Словно угадав его последнюю мысль, Кэй становится чуть серьезнее.
- Слушай, друг мой, это сила, мощная сила. Тебе всего пятнадцать. Ты же не будешь как обезьяна с гранатой, а Братишка? Обещай мне!
- Конечно, нет, - заверяет он, невинно, и тут же переводит взгляд на солдат внизу. Как интересно, армии уже встретились, первые ряды выставили копья наперевес.

***

Марта ждала их у ручья, кто бы мог сомневаться.
- А у нас Братишка оказался эуктором! – гордо сказал Кэй, будто в этом была его личная заслуга.
- А у нас сомы приходили, Бени теперь плохо, она заблевала всю кухню, и Человек в Лодке пропал! – мрачно ответила она.
Кэйанг покачал головой.
- Вот умеешь ты обломать кайф… Стоп, что там с Лодочником?! Нет, ну что такое, одного вернули, второй умотал куда-то! Я вас привязывать начну!

Они пытались найти его, обошли весь городок, побродили по полям, зашли, наконец, в его хижину, где и нашли эту странную запись. Но Человек бесследно исчез, и никто его не видел.
- Ведь был же тут ночью, я помню! – Досадливо почесав затылок, сказал Кэй, когда они возвратились ни с чем к Салварре. Спал как всегда в своей Лодке, вот и трава тут примята…
- И никаких других следов нет, - заметил Братишка. – Вот тут он стоял, а потом…
Кэй потер виски.
- Сейчас будем тебя обучать в процессе, давай-ка закрой глаза, сосредоточься, попробуй почувствовать что-нибудь. У вас, эукторов должно быть развито особое чутье…
Вначале он ничего не чувствовал, он упорно закрывал и открывал глаза, трогал воздух над примятой травой, стоял раскинув руки. Он хотел, было, уже сдаться, как вдруг…
- Ну что там? – Нетерпеливо поинтересовался Кэй.
Братишка открыл глаза и сообщил:
- Пахнет океанской волной…