Смотреть это видео

Спецкорр Асириса приготовил для своих друзей несколько музыкальных роликов, связанных с февралем напрямую – несколько гениальных композиторов назвали свои абстрактные произведения «Февраль». Почему это абстрактные? Да ведь это ничего больше, чем просто последовательность нажимаемых клавиш? И колебание воздуха?
Вивальди и Чайковский со своими «Временами года».
Человек гордится своим разумом и технологическими достижениями. И, длительная зима не заметна для него, типа, ведь мы живем в тепле и не страдаем от отсутствия пищи?
Церковный календарь напоминает: пора переходить на последние остатки пищи, хранящиеся в погребе. Квашеная капуста и немножко муки, нитка сушеных грибов. Этот же календарь подталкивает нас к веселью – масленице. Чтобы смягчить наш планетарный ужас, страх никогда не увидеть теплого солнышка и зеленую травку.
Я помню, что веселился на масленицу N лет назад, будучи уже взрослым и умным, типа аспирантом: «Вот качусь я в санках по горе крутой».
«А мать грозит ему в окно»…Мама уже только в памяти. Никто мне в реальном мире уже не может погрозить так, чтобы успокоить и охранить.
Иоанн Севастьянович Бах тоже может стать твоим посредником между богом и сегодняшним страхом. Гленн Гульд именно так читает пожелтевшую от старости нотную запись Bach Preludium & Fuga C-sharp minor BWV849:

вот МОЯ деревня, Вот мой дом родной,
Вот качусь я в санках, По горе крутой,
Вот свернулись санки, И я набок - хлоп!
Кубарем качусь я, Под гору, в сугроб.
И друзья – мальчишки, Стоя надо мной,
Весело хохочут, Над моей бедой.
Все лицо и руки, Залепил мне снег…
Мне в сугробе горе, А ребятам смех!
Но меж тем уж село Солнышко давно,
Поднялася вьюга, На небе темно.
Весь ты перезябнешь, Руки не согнешь,
И домой тихонько, Нехотя бредешь.
Ветхую шубенку, Скинешь с плеч долой,
Заберешься на печь, К бабушке седой.
И сидишь, ни слова…Тихо все кругом,
Только слышишь: воет
Вьюга за окном.
В уголке, согнувшись, Лапти дед плетет,
Матушка за прялкой, Молча лен прядет.
Избу освещает Огонек светца,
Зимний вечер длится, Длится без конца…
И начну у бабки Сказки я просить,
И начнет мне бабка
Сказку говорить:
Как Иван-царевич, Птицу-жар поймал,
Как ему невесту. Серый волк достал.
Я прижмусь к старушке,
Тихо речь журчит, И глаза мне крепко
Сладкий сон смежит…
Весело текли вы, Детские года!
Вас не омрачали .Горе и беда.
* * *
Вот бегает дворовый мальчик,
В салазки жучку посадив,
Себя в коня преобразив;
Шалун уж отморозил пальчик:
Ему и больно и смешно,
А мать грозит ему в окно.
Наше языческое, тотемное божество – медведь, мишка – еще сосет лапу в берлоге и не высовывается.
Мишенька, когда ты вылезешь из берлоги? Мы тебя ждем…