И все-таки иногда бываешь рад неожиданным звонкам, так, запросто, среди ночи. Е-мое, Любовь Михайловна, сколько лет, сколько зим. Как же раньше нам было сложно вместе, пока я находилась под твоим чутким руководством, а боязнь быть "подсиженной" доводила тебя до состояния исступления и любовной агрессии. Такая агрессия не пугает, она настораживает. Сковывает. Знаю ведь, что любишь. А быть любимой в работе обязывает. И эта мягкая, напутственная, снисходительно-притязательная фраза - ну что же ты? иди к мамке - давала тебе право быть рядом и отслеживать каждый нерасторопный, а вдруг не в твою пользу, шаг малопослушной дитяти. Зато теперь легко. Ничто не обязывает любить, хвалить, баловать, притязать. Так просто сказано в ночи: " - Яна, да и хуй с ним!". Блин, Бикезина, только за эту фразу тебя можно обожать. Пусть даже это была самая полезная и умная фраза, услышанная от тебя мною, и произнесенная из твоих уст.