Я снова вижу вокруг себя душный серый мир. Пожухшая, пыльная зелень деревьев плохо скрывает пятиэтажки-клоны, разбросанные по всему городу. Вместо травы на мятых газонах взгляд натыкается на выброшенные бычки и серые алюминиевые банки. А когда отводишь глаза, то видишь мрачный асфальт или свое отражение в мутной луже. Город-клетка, ужасающе-квадратный, подавленно-угловатый, депрессивно-серый город. 256 оттенков серого. Город, где даже яркий красный или синий цвет становится одним из оттенков серого. А ведь я люблю серый цвет. Нежность пепла, тающего на пальцах, прохлада и шероховатость камня, живительная влага пасмурного неба. А теперь меня от него просто тошнит. Потому что те 256 оттенков серого, что окружают меня - бездушно-мертвы, просто выкидыши индустриального мира, того самого, в котором люди советские смогли сделать невозможное: превратить яркий цвет пламени и крови в еще один из отенков безличного серого цвета. Скоро, усталая зелень сменится тусклым желтым цветом. А потом листья облетят с деревьев, оставив кривые, тянущиеся вверх, стволы - ирония, - тоже серого цвета. Городу незачем больше маскироваться. А когда выпадет первый снег - тоже серый, белого в нашем загазованном мире не бывает, - наступит царствие всех 256 оттенков серого.

А может, все потому, что мне просто не хватает сил поднять голову и посмотреть на небо, которое так часто бывает безмятежно голубым. Оно ведь бывает, правда?