Наталья Радулова: Она обиделась
«Милая, чем ты недовольна?» – эту фразу среднестатистический мужчина
произносит с завидной регулярностью, пытаясь догадаться,
за какой проступок на него сердятся сегодня.
Но девушки отвечать не торопятся – у них есть цель.
В кафе, смотрю, сидят эти двое. Она к окошку отвернулась, губки поджала и ресничками хлопает часто-часто, будто пытается слезы сдержать. Он ее за руку держит, тянется к ней всем телом, только что сам не плачет: «Анечка, солнышко, милая моя, что не так? Что случилось? Почему ты расстроилась? Ну, ведь минуту назад все хорошо было»
[200x267]
На последних его словах Анечка руку выдергивает и порывается уйти. Я хихикаю, уткнувшись в свой капучино. Ну, дурачок, ну, дает! Кто ж прямым текстом говорит девушке, что у нее настроение меняется шестьдесят раз в час? Тем более если это абсолютная правда? Хитрее надо быть, если уж тебе такая нервная пассия досталась.
Хотя, конечно, эта рекомендация – «хитрее надо быть» – из той же мерзкой инструкции «Как манипулировать и управлять своим партнером», которой с успехом пользуется сама Анечка. О, Анечка никогда не скажет прямым текстом, что ей нравится или не нравится. Анечка напустит туману, добавит многозначительных вздохов, полдня будет кривить морду, а если и это не сработает, то наконец процедит сквозь зубы: «А ты сам не догадался?» После этого парню еще неделю придется извиняться за то, что он такой бесчувственный чурбан.
Почему анечки всегда изъясняются завуалированно? Почему они не говорят «закрой форточку», а лишь угрюмо кутаются в свои пледы, чтобы на следующий день пожаловаться подруге: «Ой, Дима такой невнимательный, я там чуть дуба не дала, а ему было все равно»?
У меня две версии. Во-первых, женщины веками зависели от мужчин, от их настроения и благорасположения. Поэтому и боялись четко и откровенно выказывать недовольство, ведь за это можно было угодить в монастырь, если ты жена какого-нибудь там боярина, или на плаху, если твой муж Генрих VIII. (Бабы попроще просто получали в глаз.) Отсюда и эта передающаяся от матери к дочери «мудрость»: «Не критикуй его, со всем соглашайся, управляй им исподволь, помни, что он голова, а ты – шея».
В этих случаях еще отлично срабатывала мнимая слабость. Ну, вы знаете, этакая позиция жертвы – ах, ты меня до слез довел, я такая беззащитная, я такая нежная, я обиделась, немедленно исправь ситуацию. Женщинам, которые со времен охоты на мамонтов пользовались такими методами, которые чуть что падали как собачонки на спинку и жалобно заглядывали в глаза хозяину, трудно вот так взять и сказать: «Дорогой, мне не нравится, что во время секса ты вертишь мои соски, словно ручку настройки радио. Давай уж как-нибудь без этого». Нет, такая барышня будет извиваться как змея в постели, аккуратно направлять мужские ладони на другие части своего тела, строчить жалобы на женские интернет-форумы, и, может быть, на 50-м году совместной жизни ее супруг наконец сообразит, что со стимуляцией сосков он действительно перебарщивает.
Кстати, насчет интернет-форумов. Я тут недавно на одном прочла историю женщины, которая испытывает боль во время полового акта. Причем такую сильную, что не может сдержать крика. И это длится чуть ли не год. Она ходит по разным врачам, что-то там пытается лечить, даже вон с посторонними людьми советуется. Но мужу, самому, по идее, близкому человеку, не говорит ни слова. Он ее стоны и вопли принимает за страсть. Нормально, да?
Это, конечно, пример супернеадекватного героизма. Но он отлично показывает сущность таких страдалиц. Они умрут, но не скажут, что их не устраивает. А то ведь мужчина может расстроиться. Может разочароваться. Может – о, ужас! – уйти к другой.
И вот вам версия вторая такого поведения – низкая самооценка. Такие девушки уверены, что в принципе не могут чего-то требовать для себя. Их удел – криво улыбаться, когда собственный бойфренд подшучивает: «Ты же у нас блондинка, дорогуша, значит глупая». Они могли бы сказать: «Знаешь, мне не нравятся такие шутки. Извинись или до свидания», – и тем самым улучшить отношения в своей паре. Могли бы, но вряд ли откроют рот.
Они, как я уже говорила, боятся открытой конфронтации. Да, это честнее, справедливее – сказать партнеру, что тебе не нравится, и вместе найти выход. Но ведь наши вечно обиженные девушки – «шеи». Им гораздо сладостнее мстить «головам» исподтишка. Гораздо приятнее насладится мужским унижением, чем попытаться решить проблему.
Поэтому Анечка отворачивается к окошку в кафе и полчаса не отвечает на вопросы. Нет для нее музыки слаще, чем эти «Я болван, да? Я опять все испортил, да? Ну, скажи, пожалуйста, объясни, почему ты обиделась».
Размечтался.