Напишу то, что уже неоднократно вывешивала в инете.
Надеюсь на конструктивную критику)


Я никогда не придавала значения словам. Всегда думала, что успею сказать самое-самое главное, все время ждала подходящего момента…
Дождалась.
В руках дымиться чашка обжигающего кофе, а в раскрытое на распашку окно влетает морозный ветер. Контраст помогает успокоить боль в душе, на мгновение забыть, чтобы снова погрузиться в пучину разочарования.
Ты никогда не проигрывала. Никогда. Но не в этот раз.
Кто мог подумать, что он тебя – непобедимую, красивую, умную, активную, идеальную,– променяет на серую, скучную, невзрачную мышку.
Ты была рядом, вы были почти вместе. Но она оказалась ближе.
«Почему?»
Ты хочешь разбить кружку об пол, ты хочешь кидать вазы, хотя бы зарыдать. Но в душе снова пусто. Так же было до него.
Закрывая глаза, ты видишь их вдвоем. С ним и она становиться красивой. Они идут и смеются, идут навстречу тебе, не замечая. Только в двух шагах, прямо напротив тебя, он останавливается и с удивлением смотрит на мокрые дорожки на твоих щеках.
«И вовсе я не умная»
Ты через силу улыбаешься, проходишь мимо, просто не здороваясь. Через пару минут переходишь на бег и внезапно спотыкаешься.
Вздрагивая, просыпаешься. Кофе уже давно остыл.
Настойчиво, где-то на окраине мозга, бьется назойливая мелодия звонка. Неловко встаешь, задевая вазу, которая тут же разбивается вдребезги. То, чего ты хотела?
«К черту»
В душе снова пустота, в которой гуляет ветер. Всё к черту. Ты умеешь жить сама.



Спи, мой малыш, засыпай.
Вот и закончилась наша сказка. Закрой глаза и ты увидишь новый сон. Что видишь ты?
Нет, не тот прекрасный мир, что создала для нас я – ты рисуешь собственный.
Тебе сняться реки, озера, поля и леса, леса, леса, огромный замок на холме. Ты ведь не знаешь, кто будет жить там? А тебе ведь совсем не одиноко без меня…
И ты плутаешь и плутаешь, между рек и озер, полей и лесов, лесов, лесов. Ты хочешь увидеть ее – свою мечту, свой дворец и мое небо. Это бесполезно, ведь ты же знаешь, что одну сказку не перепишешь в другую? И из моего сна своего не сделаешь…
Но ты уже не плутаешь, не идешь, ты бежишь, оставляя позади и озера с реками, и поля, и леса, леса, леса, и замок, и свою несовершенную мечту. Ты потерял дорогу, малыш? Ты же знаешь, что больше никто не подскажет дорогу. Ты ведь видишь не то, что хочу я…
А ты подбегаешь к обрыву, оставляя за спиной озера и реки, и поля, и леса, леса, леса и ожидающий твоего внимания замок. Что же ты не смотришь на свою мечту, малыш? Неужели она перестала быть твоей… Неужели, она слишком несовершенна? Она твоя, забирай! Ты же знаешь, что ты вернешься. Тебе придется вернуться…
Но ты не слушаешь совесть, не смотришь на реки и озера, на поля и леса, леса, леса, и прекрасный замок-мечту, а лишь вглядываешься в невыносимую синь летнего неба, ловишь мимолетные дуновения ветра и летишь, летишь, летишь…
За своей настоящей мечтой, по моему небу…
Но ты же знаешь, что сказки заканчиваются по-другому?...


Улицу, по которой я торопливо иду, внезапно накрыл снег. Холод быстро проник под легкую весеннюю куртку, остужая сердце, казалось бы, бьющееся в предсмертной агонии. Я не плачу, но лицо застыло от холода, намокло и что-то еще, пронзительное, не забывающееся, мешающее свободно дышать.
Внезапный мороз сводит болезненной судорогой ноги, радостно щиплет бледные щеки, словно подгоняя к злополучной площади, где меня должны ждать.
Неясная, смутная мысль заставляет остановиться и застыть посреди незнакомого двора живой скульптурой, запрокинуть голову, смотря в светло-серое, стальное, холодное небо, так напоминающее выражение когда-то любимых глаз. Его сумки сейчас оттягивают руки непривычной тяжестью, притягивают к земле, не позволяют идти в привычно быстром темпе. И что-то еще…
Я убеждаю себя, что все будет хорошо, даже лучше. Скулы болят – весь вечер пыталась отрепетировать искреннюю улыбку, срываясь на плач каждые пять минут. Я забываю все счастливые, теплые часы, стараюсь усыпить сердце, наполнить себя белоснежным снегом. Я устала. Противно то, что глаза покраснели, а в горле до сих пор стоит ком. Не сорваться. Главное, не сорваться. Остальное подождет. Переступив через всех, ради нас и потеряв все, ради остальных… глупо. Теперь все позади, и что-то еще, тревожной иголочкой колющее где-то на крае сознания.
Единственное, я не хочу слышать эти лживые слова от него, слова, пропитанные слащавой ложью и сожалением. Не хочу и не буду. Не должна. А может, что-то еще?..
Но вот поднимает свою голову зимний ветер, толкает в спину, ведет, я вынуждена подчиниться. Мне уже все равно и нет сил даже на малейшее сопротивление. Как и на улице, в моей душе только снег… и, возможно, что-то еще, процарапавшее насквозь, на прощание стенки души.
И так, метр за метром, поворот за поворотом. Вдалеке замаячил последний светофор. Красный сигнал тревожным пятном выделялся в моем белом мире. Так странно… снег его словно не принял.
Терпеливо ожидаю и перехожу дорогу.
Его еще нет. Как всегда я его жду, хотя сама опоздала. Как обычно, как реальность, разбившая меня, последний барьер, и что-то еще, заставляющее сердце увеличивать амплитуду колебаний.
Каждой клеточкой чувствую его теплое приближение.
«Ему бы подошли подснежники. Я всегда это знала»
Но я не реагирую на его приближение, делаю вид, что не замечаю его тихих, словно крадущихся шагов, кажущихся еще тише.
- Привет, - голос забивается в самое сердце, безжалостно растапливая, с таким трудом накопленный, снег.
- Здравствуй, - но в голосе нет ничего: ни естественных эмоций, ни обычного сарказма. Лед так просто не сдается.
Снег все так же тихо и аккуратно падает на землю, обволакивая две темные фигуры, стоящие в метре друг от друга, между которыми пропасть, на месте недавнего океана чувств. Разделяя нас, не решающихся подойти ближе, между которыми всегда встает что-то еще…
- Как ты? – безучастно спрашиваю я, мне же все равно и я не прячу покрасневшие глаза, бросая свой вызов прямо ему в лицо.
- Нормально, - он не выдерживает долгого тяжелого взгляда, словно в душу. Он не любит смотреть глаза в глаза, открывать и заглядывать в душу. Просто не любит или что-то еще?
Пауза заполняется тихим густым снегом, который стал почти теплым и сладким.
- Я все принесла.
Протягивая ему три пакета, стараюсь не коснуться рукой – не стоит будить старых чувств, ведь может случиться что-то еще…
- Спасибо, - он растеряно смотрит на нежданную ношу.
Глупый, неужели ты надеялся, на что-то еще? Надеялся, я же вижу… глаза выдают тебя с головой.
- Значит, теперь, точно все? – Надо же, у тебя в голосе тоже никаких эмоций. Может быть, в твоей душе теперь тоже снег, вместо чего-то еще?
Я тебе не отвечу – я не хочу думать об этом, поэтому, даже не осознав вопроса, киваю головой и не к месту кидаю глупую фразу:
- Глупо все получилось…
Глупая фраза. Мне же все равно, что жить без него не получиться. Мне наплевать на снег у себя в душе, но надежда уже снова начала тихонько тлеть в наших душах. Наверное, он видит в моих глазах то же самое, но растаптывать сегодня буду я.
Прежде чем я успела развернуться и бросить нейтральную фразу на прощание, он успел сказать два таких же глупых слова, мгновенно растопивших весь снег.
- Без тебя…
Не хочу знать, не хочу слышать, не хочу чувствовать…
Слишком быстро разворачиваюсь, и почти бегу против холодного пронизывающего ветра и снега, яростно бьющего в лицо. Я убегала и что-то еще, уходило вместе со мной.
В очередной раз, я проклинала то день, когда мы встретились глазами в метро.
Неуклюже поскальзываюсь на дороге и неуклюже падаю в ареоле белоснежного, холодного, почти теплого снега, подсвечиваемого фарами летящей со всей скоростью на меня машины.
А мне все равно, только холодно и что-то еще, до сих пор не отпускающее холодное сердце…
Беспечный теплый лучик солнца проник сквозь плотные шторы, бесцеремонно разбудив меня. Открыв глаза, я медленно встала и подбежала к окну, распахнула гардины и улыбнулась новой весне, солнцу и холодным, быстрым ручейкам. Еще вчера был снег, но его больше не будет. Оборачиваюсь и почему-то улыбаюсь ему, сидящему на кровати и наблюдающему за мной такими родными, теплыми глазами.


Лови мгновение, слышишь?
Еще секунда и я уйду.
Туда, где дождь рисует, на крыши.
Голубям и морям, по тонкому льду.

Не ищи: ни маршрутки, ни тропки.
Я свой мир создала в пустоте,
Плоскодонной нелепой коробки.
Только не мне, а тебе, лишь тебе.

Нарисовала я домик и стену –
Ограничу простор дыханьем.
Чтобы вновь любоваться небом.
Но самолетом в нем не летаем.

Я придумала степь и крылья,
И воду, и лазурь, и лес.
Музыку ночных ливней,
И простую красу небес.

Только тебя я придумать забыла.
Этот мир, ты держи, он твой.
Правда краски я не купила,
Если что вспоминай ты порой.

А я проживу в нем тихонько,
Этот век, без друзей и врагов.
Зная, что в пустой нелепой коробке,
Нет только звука твоих тихих шагов.


(с) Ри-тян