<<Теплым летним днем я лежу на лугу в высокой траве. Рядом лежит моя подруга, но я смотрю вверх и не вижу ее. Все, что я вижу — синее небо, существующее в этом широко раскрытом едином оке, и стебли травы, поднимающиеся из ничто — которое есть я. По небу плывут облака, поет птица.
Я поднимаю руку — и она чудесным образом появляется из этой прозрачной Основы, прорастает, подобно одной из травинок. Я опускаю руку — и она без каких-либо усилий поглощается обратно в невещность, из которой возникла.
Я говорю об этом своей подруге, при этом в данный момент ее не видя. Голос — мой голос — проявляется из тишины. Моя подруга отвечает — на фоне той же самой тишины. Во время нашей беседы два голоса танцуют в едином пространстве осознанности — и мы поражены этим.
Затем присоединяется птица, ее чисто звучащее бестелесное пение сплетается в танце с нашими бестелесными голосами. Птица и моя подруга продолжают беседовать — но я замолкаю. Я размышляю надо всем происходящим. Кто мыслит? Мои мысли столь же бестелесны, как и те голоса. Как они появляются и откуда, я понятия не имею. Потом они уходят — куда?
Я снова слышу голос своей подруги: она показывает мне на ласточку, летящую так высоко, что я не замечал ее до тех пор, пока моя подруга не привлекла к ней сейчас мое внимание. Сколь прекрасна эта птица, одиноко — и с такой искусностью — парящая в небе. В то же время для себя самой она не маленькая птичка, но пространство, вмещающее бескрайнее небо и этот лоскут английской сельской местности внизу.
Я люблю ласточек — при виде этой мое сердце радостно бьется. Это чувство восторга на момент возникает в чистом небе моего существа, подобно той ласточке в ее небе, и затем проходит. Ни эта ласточка, ни это ощущение восторга никому не принадлежат. Я мог бы назвать этот восторг «моим», однако здесь нет никакого «меня», могущего содержать в себе или удерживать его. Восторг, как и все мои чувства и мысли вообще, проистекает в мир из пустоты — так же как мой голос возникает из тишины, которой я являюсь.
Я закрываю глаза. У меня все так же нет никаких границ. Ощущения играют в пространстве сущности. Я называю вот это своей ногой, другое — своей спиной, лежащей на траве, а третье — своей головой; но в настоящий момент нет никакой формы или плотности, никакого цвета. Какого я размера? Пребывают ли все эти ощущения внутри меня? Находится ли пение птицы снаружи? Я не могу обнаружить разделительную линию между собой и миром.
Образы возникают — из какого места? Они снова растворяются, без каких бы то ни было усилий. Я ощущаю солнечное тепло на своем лице — моем лице? Солнечное? Когда мои глаза закрыты, эти образы представляют собой воспоминания, ментальные конструкции, привязываемые к этому восхитительному ощущению тепла, не имеющие основы сами по себе, существующие в открытом пространстве осознания.
Не имеющие основы? Внезапно я задаюсь вопросом: а есть ли чтолибо вообще подо мной, вокруг меня? На мгновение я в панике, ощущая бескрайнее пространство, в котором не за что ухватиться.
Затем я понимаю, что нахожусь в безопасности. Объекты возникают и исчезают, чувства приходят и уходят, тогда как осознание, из которого появляются все вещи и в которое снова возвращаются, пребывает в неизменности, нерушимое и верное. За что бы я ни попытался держаться, в конце концов распадется, но это ничто, это Я ЕСТЬ — не разрушится никогда, никогда меня не подведет. И именно этим я являюсь. Неожиданно я осознаю, что задержал дыхание. Я расслабляюсь, и оно возобновляется.
Время уходить. Я открываю глаза — ласточка исчезла. Я поворачиваю голову и вижу лицо своей подруги, появившееся в пустоте моей сущности. >>(с)Ричард Ланг