***
"Может показаться странным, что, хотя соперничество Вильсона и
присущий ему несносный дух противоречия постоянно мне досаждали, я не мог
заставить себя окончательно его возненавидеть. Почти всякий день меж нами
вспыхивали ссоры, и, публично вручая мне пальму первенства, он каким-то
образом ухитрялся заставить меня почувствовать, что на самом деле она по
праву принадлежит ему; но свойственная мне гордость и присущее ему
подлинное чувство собственного достоинства способствовали тому, что мы,
так сказать, "не раззнакомились", однако же нравом мы во многом были
схожи, и это вызывало во мне чувство, которому, быть может, одно только
необычное положение наше мешало обратиться в дружбу. Поистине нелегко
определить или хотя бы описать чувства, которые я к нему питал. Они
составляли пеструю и разнородную смесь: доля раздражительной враждебности,
которая еще не стала ненавистью, доля уважения, большая доля почтения,
немало страха и бездна тревожного любопытства. Знаток человеческой души и
без дополнительных объяснений поймет, что мы с Вильсоном были поистине
неразлучны."