Я направлялся к дому, размышляя на пошлые, будничные темы. Тут я остановился как вкопанный. Мою грудь пронзила ужасающая боль. Я схватился за ребра, в надежде не дать грудной клетке разорваться.
Боль не прекращалась. Я чувствовал как под моими руками хрустят ребра, будто бы кто-то распирает их изнутри. Мое сердце росло. Ребра с треском ломались, разрывая мышцы и ткани. Я захотел закричать, но на улице никого не было, да и мне бы не удалось это сделать. Предательское горло не дало мне даже вдохнуть воздуха для крика. Что-то внутри лопнуло. Сердце продолжало расти, все больше и больше упираясь в спину. В один миг мой хребет переломился, я поднял глаза к небу. Небо стремительно стало приближаться ко мне, так стремительно, что моя голова закружилась. Глаза горели и наливались кровью. Я упал на колени и закрыл лицо руками. Мои ногти почернели и начали кровоточить. Перепонки между пальцами трескались и лопались. Из спины вырывалось что-то огромное и тупое, пытаясь прорвать мою кожу, через несколько мгновений кожа взорвалась, будто бы созревший чирий.
Мне хотелось содрать с лица кожу, чтобы ее перестало жечь этой невыносимой болью, все что оставалось мне, не имевшему голоса, это издавать своим покалеченным горлом некое подобие мычания. Кожа упала мне на глаза, и я на секунду потерял зрение, глаза заливала теплая, соленая кровь.
Я закричал еще раз, у меня не было ни знакомого мне голоса, ни мычания, которое я издавал некоторое время назад, из глотки вырвался звериный рев. Мой рот, утыканный лезвиями белых зубов, и теперь более похожий на пасть разорвался пополам. Обезумев, я рухнул в пыль на асфальт. Наконец-то я забылся от этого кошмара.
Я открыл глаза. Я слышал как билось мое сердце, огромное сердце, казалось что это стучит сердце Города, где-то там, на автострадах. Я выпрямился. Голова моя теперь возвышалась над многими постройками Города. Мое тело было покрыто железной, чешуйчатой броней. А с первого взгляда нелепые, тонкие и короткие ручки, для этого тела, на самом деле выглядели устрашающе. Я выгнул спину, крылья сами собой расправились, взрезав каменную стену дома, будто бы тоненький лист бумаги. Я стал похож на Стражей.
Я свободен, свободен? ...один, один, один...