Или о поэтах и кликушах

            Кто кончил жизнь трагически, тот - истинный поэт,

            А если в точный срок, так - в полной мере:

            На цифре 26 один шагнул под пистолет,

            Другой же - в петлю слазил в "Англетере".

            А 33 Христу - он был поет, он говорил:

            "Да не убий!" Убьешь - везде найду, мол.

            Но - гвозди ему в руки, чтоб чего не сотворил,

            Чтоб не писал и чтобы меньше думал.

            С меня при цифре 37 в момент слетает хмель, -

            Вот и сейчас - как холодом подуло:

            Под эту цифру Пушкин подгадал себе дуэль

            И Маяковский лег виском на дуло.

            Задержимся на цифре 37! Коварен бог -

            Ребром вопрос поставил: или - или!

            На этом рубеже легли и Байрон, и Рембо, -

            А нынешние - как-то проскочили.

            Дуэль не состоялась или - перенесена,

            А в 33 распяли, но - не сильно,

            А в 37 - не кровь, да что там кровь! - и седина

            Испачкала виски не так обильно.

            "Слабо стреляться?! В пятки, мол, давно ушла душа!"

            Терпенье, психопаты и кликуши!

            Поэты ходят пятками по лезвию ножа -

            И режут в кровь свои босые души!

            На слово "длинношеее" в конце пришлось три "е", -

            Укоротить поэта! - вывод ясен, -

            И нож в него! - но счастлив он висеть на острие,

            Зарезанный за то, что был опасен!

            Жалею вас, приверженцы фатальных дат и цифр, -

            Томитесь, как наложницы в гареме!

            Срок жизни увеличился - и, может быть, концы

            Поэтов отодвинулись на время!

            Да, правда, шея длинная - приманка для петли,

            А грудь - мишень для стрел, но не спешите.

            Ушедшие не датами бессмертье обрели,

            Так что вы их не слишком торопите!