Дьявол среди евреев-2
Длинное узкое тело изогнуто как свеча. Бесформенная борода серо-пепельного цвета, кирпично-красное обветренное лицо, глаза, сместившиеся к торчащему носу, казалось все время, что-то ищут на земле. Старая овечья шапка, рваный халат, подвязанный веревкой, ноги обвернутые тряпками, как у нищего.
Вопросы о прошлом вызывали в него мелкую дрожь, он сжимался, глядя на спрашивающего и говорил: «Что об этом говорить, какая с этого польза?».
Его дочь Ришель семнадцати лет, хромая на левую ногу, редко показывалась на людях, все время пряталась у себя в комнате. Ее поведение было странным с самого начала. Когда гремел гром, она вскрикивала и пряталась под кровать. С приходившими к ней в гости женщинами она не разговаривала. Не выдержав ее равнодушия, они уходили. Ришель целыми днями вязала или читала на иврите стихи. Иногда она стояла у окна расчесывая свои волосы. Ее большие, черные, широко открытые глаза смотрели вдаль, как будто разглядывая что-то недоступное другим. Хотя она была с изъяном, у мужчин она вызывала греховные мысли.
Часть–2. Раби Бениш и его домочадцы
Дом Раби Бениш чудом был не разрушен полностью. Его быстро восстановили. Комната Раби была отделена от остальных длинным коридором. Комната тихая, уединенная, слышно как муха бьется о стекло, как скребется мышь под полом или сверчок сверчит, подтверждая незабываемую горечь.
На столе лежала куча бумаг и гусиное перо. Раби сидел над ними часами, раздумывая, иногда бросая взгляд на окно. Хотя почти половина города вернулось, звуков разговоров или детских криков на улицах не было слышно, казалось, все ждали возвращения врагов.
Раби Бениш знал всех своих людей. Глубоко медитируя, он каждого держал в голове, помня каждую женщину по имени. По пыльной улице Раби шел к молитвенному дому, в воздухе пахло свежим молоком и дымом из печей. Все казалось должно быть как раньше. В такие моменты он поднимал глаза к небесам, благословляя Бога, что не позволил уничтожить все его «стадо». Но с приближением холодов, разорение города, проявилось с новой силой. Разбитые окна были закрыты тряпками, не было теплой одежды для детей. После дождя в домах стояли лужи воды. Урожай был жалким, зерно не мололи. Мельница была разрушена, мельник убит. Зерно разбивали руками, пекли тяжелый хлеб, но не каждая семья могла попробовать этот бедный хлеб.
Положение Раби Бениш усугублялось семейными ссорами.
Старший сын, Озер, бестолковый человек. Ему было под пятьдесят лет, а он с женой и детьми все еще сидел у отца на шее. Он был высокий, глупый, метушлив и вспыльчив. Озер все время искал свою вельветовую шапку, рубашка всегда открытая, жилетка расстегнута. Нос у него напоминал клюв, соломенного цвета большие птичьи глаза, неухоженная борода.
До 1648 г. Озер днями сидел в корчме, играя в шахматы или на деньги, радуясь разным сплетням и не пристойным разговорам. Он никогда не думал о своей жене и детях, у него не было серьезных амбиций. При нем всегда был кусочек мела, которым он постоянно проводил исчисления на туалете, столе, заборе. События 1648 г. никаким образом на него не повлияли. Раби не любил Озера, редко с ним разговаривал. Озер сидел на кухне среди женщин, грелся возле печки и заглядывал в кастрюли, пока мать не выгоняла его веником.
Леви – его младший сын, тридцати лет, совершенно отличался от своего брата. Короткий, черный, как цыган, чисто одет, с достоинством в каждом движении. Его ровно подстриженная борода была хорошо расчесана, пейсы мягко закрученные. Не смотря на погромы, он сохранил лучшие свои наряды, и сейчас расхаживал по городу в шелковом халате с сатиновыми вставками, в тапочках с помпонами и в новой вельветовой шапочке.
В доме у него был отдельный вход, с домочадцами общался мало в комнату к отцу почти не заходил. Мама часто баловала его, посылая тайно деликатесы, вызывая зависть Озера и его детей. Более того, жена Леви Нахель, была единственная дочь богатых торговцев. Отец ее был зарезан, и она воспитывалась богатыми родственниками в Люблине. Она вела себя, как в прошлом, лежала в постели до полудня, ожидая, когда свекровь пошлет ей кувшин с молоком. Она мнила из себя баронессу. В будние дни Нахель носила шелковый платок, золотые серьги и кольца. Она была худой, с плоской грудью, болезненным красным лицом и выплаканными слабыми глазами. Нахель не переставала жаловаться, как она низко пала, оказавшись в этом вульгарном доме. Ее тонкие губы бормотали постоянно, и нос ее морщился, как будто бы она страдала от гнусного запаха дома. Нахель, как барыня с перьевым веничком сметала пыль, глядя на мужа, недовольно вздыхала, поддерживая огонь разногласий.
В отличие Нахель, жена и дети Озера, были одеты в грубую одежду, жили в переполненной комнате, кушали на кухне с прислугой. В дополнение ко всему в доме жили сироты оставшиеся от дочери погибшей в резне, и оставшаяся в живых дочь, которая была в разводе. Между всей этой компанией и Леви с его женой шла тихая война. Они передавали свое негодование жене Раби, которую они считали покровительницей Леви. Иногда доходило до столкновений между Нахель и свекровью, Нахель и женой Озера, между двумя братьями, сиротами и их бабушкой. За спиной говорили, что Нахель приворожила своего мужа, и он подчиняется его извращениям. Жена Озера клялась, что Нахель каждый Шабат (субботу) собирает травы и ходит к ведьмам.
В прошлом Раби Бениш старался примирить своих домашних. Он страшил их грехом раздора и последствиями этого греха. Но сейчас у старого Раби не было сил усмирять их. Да и события 1648 г. пробудили мысли о парадоксах Веры. Он сидел один, закрывшись в комнате, даже не посещая по пятницам свою жену в ее спальне. В редких случаях, когда кто-то из семьи заходил к нему в комнату и начинал жаловаться, Раби поднимался, стучал кулаком по столу и кричал: «Уходи вон. Я слышал вас достаточно. Паразиты!»
Часть–3. Невероятные слухи
Много лет по Польше распространялись слухи. Будучи в изгнании Раби Бенишу приходилось слышать невероятные вещи. Все мужчины говорили о эмиссаре Иерусалимского рабината Баруш Гаде, при котором было письмо от Десяти затерянных колен, написанном Еврейским королем. Согласно этому письму, приближается конец Света. Копии писем находились в руках нескольких евреев Земли Израиля, которые, путешествуя из страны в страну, собирали деньги.
Величайшие кабалисты Польши подтверждали, что дни Исхода сочтены. Резня Хмельницкого – это родовые боли появления Мессии. Согласно секретным формулам, эти острые боли предопределены с началом в 1648 г. и окончанием в конце текущего года, тогда же придет и полное, совершенное спасение. Эти все вещи передавались шепотом из уст в уши среди женщин и безграмотных мужчин.
Тем не менее обычные люди по своему предвещали помощь, которая обязательно придет евреям, и евреи будут спасены. Некоторые говорили, что громким звуком рога будет оповещено о конце дней. Другие – призывали людей вернуться к богу, указывая на их и свои грехи. Мессия появится в виде простого бедняка едущего на осле. Огромное облако спуститься и все евреи с их женами и детьми сядут на него и полетят в Иерусалим. Люди от радости танцевали на улицах и били в барабаны.
Евреи больше всего говорили о великом и святом человеке Сабатай Зеви, которого Израиль уже ожидает тысячу семьсот лет, который откроется в ближайшее время. Многие настаивали на том, что он есть Мессия, сын Иосифа. Другие утверждали, что он сын Давида. Каждый эмиссар приносил разные новости. Франк, который часто ездил в Люблин, клялся, что Сабатай Зеви был высокий как ясень, весь в золоте, серебре и драгоценных камнях. На лицо его невозможно смотреть, потому что оно бриллиантовое. Талмудисты высказывались о противоречии Сабатай Зеви с раввинами, и они наложили на него запрет.
Рассказывали о Саре, девушке из Польши, которая спаслась от казаков и что ей было предсказано быть женой Мессии, и она выйдет замуж за Сабатай Зеви. В то время, когда Сара заявляла о Божьем благословении, другие шептались, что она проститутка.
Раби Бениш знал о всех этих слухах, но всегда вспоминал слова из Письма: «Благоразумный в такое время будет хранить молчание». И он молчал, делая вид, что ничего не замечает. Много лет он знал, что польские евреи не на верном пути. Они глубоко погрязли в грязных делах, слишком мало пили чистой воды Святого учения. Изучение Библии было не глубоким и воспринималось как детская игра. На множество дилемм пытались найти один ответ. Многие погрузились в мистические учения.
Раби Бениш боролся с этим шаманством, враги его обвиняли в неверии в кабалу. Неизвестные люди расклеивали листовки с клеветой на раввина, но Раби Бениш оставался не преклонен. Он повторял: «Пока я жив в городе идолопоклонства не будет». Для Раби Бениша несчастья 1648 г. были наказанием для польских евреев за отступление от Божьих законов. Он был уверен, что наказания уже закончены и нужно возвращаться на путь своих отцов. Но его надежды на лучшее – не исполнились.
Каждый день приносил непредсказуемые новости, всегда разные и противоречивые. Больше и больше евреев разделялись на секты. Раби Бениш полностью уединился у себя дома, чтобы пережить плохие годы в уединении, не зная, чем все кончится и чего хочет Бог.
Часть–4. Прошлого не вернешь
До 1648 года город Горей жил размеренной, упорядоченной жизнью. Мастера занимались своим ремеслом, торговцы торговали, отцы семейств обеспечивали своих зятьев жильем и питанием, зятья изучали святое учение, юноши учились в школе, девушки находились дома, учительницы приходили к ним на дом.
Элизар Бейбад и семь старейшин пристально наблюдали за всеми событиями и делами в городе. Кто грешил, того притягивали к суду, не подчинявшихся - пороли.
По четвергам и пятницам, нуждающиеся с нищенскими сумками ходили от дома к дому, собирали еду к Шабату. В Шабат добрые хозяйки сами собой приносили белый хлеб и мясо, рыбу и фрукты для бедных. Если бедный человек имел дочь старше пятнадцати лет, которая была не засватанная, община собирала ей приданое и выдавали замуж за юношу сироту или вдовца. Денег собранных им на свадьбу хватало на несколько месяцев. Мужчине находили определенное занятие.
Конечно, бывали неудачные браки с разногласиями и ссорами. Согласно разводным письмам они разводились и получали соответственный сертификат. Хуже когда муж уходил от жены, если он даже погибал, женщина не могла больше выйти замуж.
Торговцев, которые подмешивали обрезки в продукты, выселяли на год из города. Проводились состязание на право первому нести свитки Торы вокруг кафедры. В городе жило несколько героев. Шабатные геры выполняли работу, которую запрещалось делать евреям. Геры жили за высоким забором, вдали от центра, чтобы скрыть свое присутствие. Евреи жили в мире с Христианами из окружающих деревень. Горейские ярмарки были знамениты в округе. Крестьяне с ближайших деревень съезжались на ярмарки. На ярмарках продавалось все, включая свечки для Христианских обрядов, иконы и колбасу с салом, свиной смалец. Хотя смалец продавали геры, Раби Бениш вычитывал за это евреев. Ярмарки заканчивались бурными гуляниями в корчмах.
Дети Хама веселились на свой манер. Они танцевали с женщинами, энергично взбивая пол своими ногами, свистели и пели срамные песни. Женщины вскрикивали и трясли своими бедрами. Мужчины дрались, размахивая огромными кулаками.
Город Горей содержал раввина с его помощниками, школьных учителей, ритуального мясника, десять школьников, прислугу в бане, больных и нетрудоспособных. Кроме этого оказывалась помощь другим еврейским городам в случае наводнения или пожара. В те дни Раби Бениш управлял городом как король.
С простыми вопросами люди шли к его помощникам, с трудными и вопросами относящимися к Закону занимался сам Раби. Иногда ему приходилось закатывать рукава и приниматься за вопросы кошерности, чистоты бани и проблемами в отношениях мужчин и женщин. Жизнь в городе была организована, легка с высокой репутацией еврейства.
Не оправившись от истребления 1648 года, город переносил новые страдания. Пронеслась огромная буря, длившаяся целую неделю. Подтопило город, разрушило мельницы, уничтожило урожай и запасы продуктов. Кто смог запастись продуктами, сидели все время дома, боясь воровства. Бедные голодали. Пожилые женщины ходили по домам попрошайничали. Дороги были опасны, уходившие по деревням за продуктами пропадали бесследно. Редкий крестьянин приходил в город с мешком зерна. Прежде чем продать он несколько раз проходил все магазины, обдумывая кому его продать.
Раби Бениш был с бедными в их беде. Он объявил богатым, чтобы они сдали часть зерна, масла, дров для бедных. По вторникам два духовных горожанина обходили город с мешком для десятины. Но высокая стоимость продуктов сделала людей жадными, и они попрятали продукты. Ритуальный мясник в городе был убит и приходилось ехать за несколько километров, чтобы зарезать животное на мясо. На город опустились дьявольские дни. Лучшие горожане были уничтожены, большинство выживших были еще очень молоды. Хотя в округе было спокойно, страх нового восстания никогда не оставлял евреев. Хуже всего, что в это время, когда нужно было объединяться, каждый был сам по себе и не желал взять на себя часть общей ответственности. Раби Бениш снова собрал горожан, призвал собрать десятину. Все с ним были согласны, но никто ничего не принес.
(продолжение следует)