[364x485]


Давеча вернувшись к урокам, я сделала всё до понедельника включительно, кроме эссе по русскому, на которое мозги уже не варили, пострадала ерундой, да и потащилась нехотя спать; если чего и снилось, то, может, с утра ещё и помнилось, но сейчас уже забылось. Я снова честно завела будильник ко второму уроку, прогуливая первый – физру, но с таким скрипом вставала, жевала свой батончик мюсли и выключала телек, что начала на этот самый урок опаздывать и, дабы опоздать уже окончательно, села на круговой 757-й и поехала на нём до метро. Собравшись выходить на Арбатской, я глянула на часы и осознала, что опаздываю на второй урок на 15 минут, то есть если бы я не села на тот автобус, не опоздала бы; но теперь я оказалась в такой ситуации, когда на второй уже поздно, а на третий ещё рано, и решила убить время, покатавшись на метро. В итоге я выходить не стала, доехала до Курской, перешла на Чкаловскую, доехала до Трубной, перешла на Цветной, но времени всё равно ещё оставалось минут двадцать, и я вернулась от Цветного на Боровицкую, а уже тогда снова доехала от Боровицкой до Цветного и в итоге пришла в школу к третьему уроку, физике. Первую физику мы с Асенцией отсидели, со второй отпросились, как люди, записанные на халявную экскурсию по Гоголю; в гардеробе нас догнали Лина с Аней, которых тоже отпустили, и вчетвером мы покинули школу – как выяснилось, слишком рано. Когда мы дошли до места сбора группы, там ещё никого не было, кроме автобуса, и около получаса мы топтались там на одном месте, тихо замерзая. Лина с Аней дали нам с Асенцией одну распечатку с датами жизненного пути Гоголя (такие распечатки предварительно распространяла наша школьная культурологичка, которая возит нас на все экскурсии), и меня весьма позабавила в ней фраза «Гоголь – писец» (да ещё и «Удельного департамента» - так что уделывал всех). Наконец, подвалили люди из 11 Г, из 10 соцкласса и прочая, а ровно в 12 – на это время и был назначен сбор – прибыла сама культурологичка, опоздав всего на пару минут, и пустила едва не околевших вконец нас в автобус. Стоило нам с Асенцией устроиться на облюбованных местах почти сразу за водителем, как на горизонте появилось и вскоре присоединилось к нам ещё пятеро наших однокашников – вторая физика уже закончилась. Когда все были в сборе, мы, выслушивая от культурологички сведения о Гоголе и о местах, мимо которых мы проезжали, двинулись по бульварам, уже не раз езженным по делам экскурсионным, до Гоголевской библиотеки на Никитском, в двух шагах от Арбатской, где вскоре откроется музей Гоголя, которого в Москве раньше не было. Постояв ещё немного на морозе перед памятником «грустному» Гоголю, мы ввалились в библиотеку, выстроились в очередь в её крохотном гардеробе, потом надели бахилы и поднялись наверх прежде культурологички и встретившего её тамошнего коллектива; углядев открытый читальный зал, мы расселись в нём по стульям, но выяснилось, что нас там не ждут, и пришлось перемещаться в соседний лекционный зал, где тоже были стулья. Нам пообещали показать фильм о Гоголе на большом плазменном экране, закопались с его поиском и включением проигрывателя, а наша культурологичка покуда прочитала нам ещё одну пламенную лекцию о Гоголе, зачитывая куски из какой-то его биографии. И вот оказалось, что фильм о Гоголе «видимо, кто-то забрал», и вместо него был поставлен диск «про Оптину пустынь»; свет погасили, я приготовилась смотреть фильм о монастыре, в котором ещё не была, но очень хочу побывать, но картинки на экране не появилось, а вместо неё зазвучали богослужебные распевки в странной аранжировке в виде птичьего щебета и громкого звона нескольких паникадил: диск был CD, а не DVD! Нам с Асенцией оставалось только расслабиться и получать удовольствие, но нам и до конца первого трека дослушать не дали – запись вырубили, свет включили, и в ожидании профессора Виноградова, который должен был прочитать нам лекцию о Гоголе, эту лекцию нам начала читать сотрудница нынешней библиотеки и будущего музея. Она стояла у нас за спиной, и было очень неудобно поворачиваться к ней; я, оставляя портфель в автобусе, захватила блокнот и ручку, но записывать что-либо было впадлу, да и фотографировать на так же припасённый фотик было нечего. После лекции нам представили бабушку, 30 лет писавшую книгу о Гоголе и напечатавшую её тиражом в 50 экземпляров для библиотек, ибо большего размаха размеры пенсии не позволяли, и заставили её толкнуть речь, и подарили нам календарь на 2009 год к юбилею Гоголя, который будет висеть в кабинете культурологички. Но стоило появиться долгожданному Виноградову, как наша культурологичка заявила, что у нас уже нет времени его слушать, так как у нас автобус до трёх, и мы снялись с места, оставляя незадачливого профессора с несколькими бабушками, очевидно, пришедшими на лекцию по объявлению, висевшему в библиотеке. После всего минувшего мы все, как ученики, так и культурологичка, были накачаны пафосом под завязку, а у некоторых пацанов мозги не выдержали объёмов информации, и у них началась форменная истерика; но вот мы вернулись в автобус и поехали обратно через Новый Арбат, так как Гоголевский был по какой-то причине перекрыт, и мы не смогли подъехать к памятнику «позитивному» Гоголю. И вот мы вернулись туда же, откуда выезжали, к окончанию седьмого урока (а так по субботам у нас их шесть), совсем немного времени пробыв непосредственно в автобусе, так что я даже не успела съесть предусмотрительно положенные в портфель яблоки и банан и вернулась домой голодная как собака. Хвала Магистрам, никаким конкурсом, вопреки информации, донесённой до меня мамой в четверг после родительского собрания, сегодняшняя экскурсия не завершилась – он будет потом, в два этапа – сначала в сети, потом в виде игры на арене цирка на Цветном; ученики культурологички уже были, видимо, хорошо осведомлены об этом, и она им только напоминала перечитывать произведения Гоголя и повторять его биографию, а я из всех этих напоминаний чётко уяснила только то, что на этой игре, то ли «Нить времён», то ли «Связь…», то ли «Память…», наша школа уже не раз брала призовые места, и что и на этот раз ни игровая команда, ни болельщики не должны будут ударить в грязь лицом. В общем, ждёт ли и нас с Асенцией в недалёком будущем эта игра или же нас минует чаша сия, неизвестно, а суровая реальность состояла в том, что дома меня поджидало ненаписанное эссе, которое пришлось писать, дабы полностью освободить себе завтрашний день для выгула. Зато когда эссе было написано, я смогла наконец-то сварить камру – больше года её не варила, подумать только, как быстро летит время, и всё руки не доходили! Воистину людям некогда быть счастливыми, как говорил какой-то классик. И воистину с камры пробивает на философию, так что лучше я заткнусь и попрощаюсь с вами до завтрашнего поста.)