Посмотрела "Кожа, в которой я живу"
01-10-2011 22:36
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Если подбирать одно слово ко всему творчеству Альмодовара, это будет слово «удивительный». Новый фильм «Кожа, в которой я живу» вобрал в себя все лучшие черты стиля мастера и стал блюдом для кино-гурманов – интеллектуальным ребусом в красивой обёртке, так что и тем и другим можно наслаждаться вместе или по отдельности. Это страшная сказка с хорошим концом, жестокость настолько изысканная, что ей можно любоваться, миф о Пигмалионе, оборачивающийся мифом о Франкенштейне. Флэшбек во флэшбеке, одна шкатулочка вкладывается в другую – не пугая и не запутывая, нас ведут сквозь историю, не выходящую за пределы одного дома. Дом выдающегося хирурга Роберта Лэдгарда (Бандерас) – шикарный особняк, по совместительству тайная лаборатория и тюрьма для Веры (Анайя), покрытой искусственной кожей. Ей запрещено выходить из своей комнаты, и он выводит её оттуда только в операционную для испытаний кожи на прочность. Пожилая служанка Марилия (Передес) предлагает убить Веру по окончании эксперимента, но Лэдгард слишком привязан к своему живому творению, уверен во взаимности и не собирается отказываться от столь доступного сексуального объекта. Когда он в отъезде, в дом прямо с карнавала заявляется сын Марилии, Сека (Аламо), и, привязав мать к стулу, идёт насиловать Веру, надеющуюся с его помощью сбежать – однако вовремя вернувшийся Лэдгард застреливает соперника на месте преступления. Марилия рассказывает Вере, что Ричард убил собственного брата: его мать была бездетна и присвоила ребёнка служанки. Сека же принял Веру за покойную жену Ричарда, по чьему образу и подобию тот Веру и слепил: когда-то Сека хотел её увезти, но попал в автокатастрофу и бросил её в горящей машине. Ричард спас супруге жизнь, но её тело превратилось в бесформенную головешку, и, однажды увидев своё отражение в стекле, она выбросилась из окна прямо под ноги их дочери. И это – только первый виток сюрреалистического макраме, где один узелок встал не на своё место, и сразу все нити легли причудливым безумным узором. Ночью Лэдгард вспоминает, как взял свою дочь Норму (Суарез), после смерти матери прошедшую курс лечения в психбольнице, на свадьбу к знакомым и не заметил, что она ушла в сад. Нашёл он её уже изнасилованной, но успел засечь мотоцикл виновника. А вот – та же история другими глазами: молодой дизайнер витрин Висент (Корнет) встретил на свадьбе заторможенную и странную девушку, принял её за обдолбанную и, сам будучи на таблетках, недолго думая завалил в кусты. Когда та начала сопротивляться, отвесил ей оплеуху, испугался и сбежал, завязал с таблетками, но было уже поздно – Лэдгард вышел на охоту, подстрелил дичь дротиком с транквилизатором и посадил на цепь в подвале. Человек, к которому не испытываешь ни малейшей жалости – идеальная подопытная крыса, и Ричард с болезненной бережностью заботится о своём пленнике. После того, как Норма, чьё состояние ухудшилось, вышла из окна в больнице, Лэдгард без тени скорби приступил к работе – сначала с бригадой помощников переделал Висенту мужские гениталии на женские, а затем приступил к изменению всего остального тела, лица, голоса… Вера – а это была именно она – поначалу порвала на куски присланные платья, а из предложенной косметики оставила только карандаш и исписала все стены. Из всех телеканалов ей были предоставлены только три, и, чтобы коротать дни, она занялась йогой, пытаясь обрести гармонию со своим телом, потом – скульптурой из ткани. Иногда вместе с Робертом они курили опиум, чтобы забыть – каждый о своём… Так мы возвращаемся к той ночи, когда они видели один и тот же сон в одной постели. Покончив с экспериментами из-за табу на трансгенез в научном сообществе, Ричард согласился дать Вере свободу в обмен на обещание никогда его не покинуть. Этого оказывается достаточно, чтобы, днём увидев в газете фотографию Висента, которого всё ещё разыскивает мать, ночью Вера похитила у Лэдгарда пистолет и застрелила и его, и Марилию. Висент, в новом обличье оставшийся прежним, отправляется в магазинчик своей матери, где по-прежнему работает Кристина (Ленни), по счастливому стечению авторской фантазии отвергшая его шесть лет назад потому, что ей нравятся девушки, а не юноши. Эксперимент доктора Лэдгарда провалился: можно переселить человека в другое тело, но сделать из него другого человека – нельзя. Личность, включая гендер, не зависит от физической оболочки, которую навязывает, в первую очередь, природа – в данном случае Лэдгард просто взял на себя её функции, устроив своему пациенту поневоле как бы второе рождение. Несмотря на древний догмат о том, что дух первичен, а материя вторична, эту простую истину по-прежнему приходится доказывать; впрочем, публика не задумывается об этом – в полной уверенности, что пришла на комедию, встречает взрывом смеха каждый эпизод. Смеяться там, смею заверить, не над чем, хотя и плакать – тоже: Альмодовар не снимает психологические и социальные драмы. Что ни кадр – то безупречная картинка: эстетична лаборатория со сложными механизмами, хрупкими пробирками и образцами крови, эстетична золотая клетка Веры с цифрами и словами на стенах и мячами для фитнесса из лоскутков. Эстетично набрасывается на Веру Сека в костюме тигра, эстетично повисает на цепях Висент, эстетичен его ужас и чисто символический протест ножом по горлу. Подчёркнуто холоден Лэдгард, потерявший дочь, подчёркнуто холодна Марилия, на глазах у которой один её сын убил другого, а потом и сам расстался с жизнью, подчёркнуто холодна Вера, изображающая любовь и преданность, чтобы усыпить все опасения своего мучителя и дождаться – шесть лет терпения! – момента мести и освобождения, а заодно выжить рядом с психом-учёным. Живые люди куда более эмоциональны, они не ведут себя настолько сдержанно, а все эти трое демонстрируют нечеловеческую выдержку. Дом Лэдгарда как будто замораживает их, как замораживают в холодильных камерах лабораторные препараты, - только в самом финале, при встрече Висента с Кристиной и матерью, можно увидеть простые и искренние чувства, и тогда-то к горлу подкатывает ком, накопившийся за всё напряжение минувших двух часов фильма. Пьянящая детективная воронка, насыщенность пряной сексуальностью, нервная музыка и отдача актёров, не боящихся работать крупным планом, дополняют вышеописанное до фирменного альмодоварского коктейля – и его определённо стоит попробовать.
[243x146]
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Если подбирать одно слово ко всему творчеству Альмодовара, это будет слово «удивительный». Новый фильм «Кожа, в которой я живу» вобрал в себя все лучшие черты стиля мастера и стал блюдом для кино-гурманов – интеллектуальным ребусом в красивой обёртке, так что и тем и другим можно наслаждаться вместе или по отдельности. Это страшная сказка с хорошим концом, жестокость настолько изысканная, что ей можно любоваться, миф о Пигмалионе, оборачивающийся мифом о Франкенштейне. Флэшбек во флэшбеке, одна шкатулочка вкладывается в другую – не пугая и не запутывая, нас ведут сквозь историю, не выходящую за пределы одного дома. Дом выдающегося хирурга Роберта Лэдгарда (Бандерас) – шикарный особняк, по совместительству тайная лаборатория и тюрьма для Веры (Анайя), покрытой искусственной кожей. Ей запрещено выходить из своей комнаты, и он выводит её оттуда только в операционную для испытаний кожи на прочность. Пожилая служанка Марилия (Передес) предлагает убить Веру по окончании эксперимента, но Лэдгард слишком привязан к своему живому творению, уверен во взаимности и не собирается отказываться от столь доступного сексуального объекта. Когда он в отъезде, в дом прямо с карнавала заявляется сын Марилии, Сека (Аламо), и, привязав мать к стулу, идёт насиловать Веру, надеющуюся с его помощью сбежать – однако вовремя вернувшийся Лэдгард застреливает соперника на месте преступления. Марилия рассказывает Вере, что Ричард убил собственного брата: его мать была бездетна и присвоила ребёнка служанки. Сека же принял Веру за покойную жену Ричарда, по чьему образу и подобию тот Веру и слепил: когда-то Сека хотел её увезти, но попал в автокатастрофу и бросил её в горящей машине. Ричард спас супруге жизнь, но её тело превратилось в бесформенную головешку, и, однажды увидев своё отражение в стекле, она выбросилась из окна прямо под ноги их дочери. И это – только первый виток сюрреалистического макраме, где один узелок встал не на своё место, и сразу все нити легли причудливым безумным узором. Ночью Лэдгард вспоминает, как взял свою дочь Норму (Суарез), после смерти матери прошедшую курс лечения в психбольнице, на свадьбу к знакомым и не заметил, что она ушла в сад. Нашёл он её уже изнасилованной, но успел засечь мотоцикл виновника. А вот – та же история другими глазами: молодой дизайнер витрин Висент (Корнет) встретил на свадьбе заторможенную и странную девушку, принял её за обдолбанную и, сам будучи на таблетках, недолго думая завалил в кусты. Когда та начала сопротивляться, отвесил ей оплеуху, испугался и сбежал, завязал с таблетками, но было уже поздно – Лэдгард вышел на охоту, подстрелил дичь дротиком с транквилизатором и посадил на цепь в подвале. Человек, к которому не испытываешь ни малейшей жалости – идеальная подопытная крыса, и Ричард с болезненной бережностью заботится о своём пленнике. После того, как Норма, чьё состояние ухудшилось, вышла из окна в больнице, Лэдгард без тени скорби приступил к работе – сначала с бригадой помощников переделал Висенту мужские гениталии на женские, а затем приступил к изменению всего остального тела, лица, голоса… Вера – а это была именно она – поначалу порвала на куски присланные платья, а из предложенной косметики оставила только карандаш и исписала все стены. Из всех телеканалов ей были предоставлены только три, и, чтобы коротать дни, она занялась йогой, пытаясь обрести гармонию со своим телом, потом – скульптурой из ткани. Иногда вместе с Робертом они курили опиум, чтобы забыть – каждый о своём… Так мы возвращаемся к той ночи, когда они видели один и тот же сон в одной постели. Покончив с экспериментами из-за табу на трансгенез в научном сообществе, Ричард согласился дать Вере свободу в обмен на обещание никогда его не покинуть. Этого оказывается достаточно, чтобы, днём увидев в газете фотографию Висента, которого всё ещё разыскивает мать, ночью Вера похитила у Лэдгарда пистолет и застрелила и его, и Марилию. Висент, в новом обличье оставшийся прежним, отправляется в магазинчик своей матери, где по-прежнему работает Кристина (Ленни), по счастливому стечению авторской фантазии отвергшая его шесть лет назад потому, что ей нравятся девушки, а не юноши. Эксперимент доктора Лэдгарда провалился: можно переселить человека в другое тело, но сделать из него другого человека – нельзя. Личность, включая гендер, не зависит от физической оболочки, которую навязывает, в первую очередь, природа – в данном случае Лэдгард просто взял на себя её функции, устроив своему пациенту поневоле как бы второе рождение. Несмотря на древний догмат о том, что дух первичен, а материя вторична, эту простую истину по-прежнему приходится доказывать; впрочем, публика не задумывается об этом – в полной уверенности, что пришла на комедию, встречает взрывом смеха каждый эпизод. Смеяться там, смею заверить, не над чем, хотя и плакать – тоже: Альмодовар не снимает психологические и социальные драмы. Что ни кадр – то безупречная картинка: эстетична лаборатория со сложными механизмами, хрупкими пробирками и образцами крови, эстетична золотая клетка Веры с цифрами и словами на стенах и мячами для фитнесса из лоскутков. Эстетично набрасывается на Веру Сека в костюме тигра, эстетично повисает на цепях Висент, эстетичен его ужас и чисто символический протест ножом по горлу. Подчёркнуто холоден Лэдгард, потерявший дочь, подчёркнуто холодна Марилия, на глазах у которой один её сын убил другого, а потом и сам расстался с жизнью, подчёркнуто холодна Вера, изображающая любовь и преданность, чтобы усыпить все опасения своего мучителя и дождаться – шесть лет терпения! – момента мести и освобождения, а заодно выжить рядом с психом-учёным. Живые люди куда более эмоциональны, они не ведут себя настолько сдержанно, а все эти трое демонстрируют нечеловеческую выдержку. Дом Лэдгарда как будто замораживает их, как замораживают в холодильных камерах лабораторные препараты, - только в самом финале, при встрече Висента с Кристиной и матерью, можно увидеть простые и искренние чувства, и тогда-то к горлу подкатывает ком, накопившийся за всё напряжение минувших двух часов фильма. Пьянящая детективная воронка, насыщенность пряной сексуальностью, нервная музыка и отдача актёров, не боящихся работать крупным планом, дополняют вышеописанное до фирменного альмодоварского коктейля – и его определённо стоит попробовать.
[243x146]
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Посмотрела "Кожа, в которой я живу" | Black-and-Red_Phoenix - Гнездо Чёрно-красного Феникса |
Лента друзей Black-and-Red_Phoenix
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»