Настроение сейчас - Округлая форма бесконечности

Я тут окна мою.

Близкие друзья хорошо знают, что окна - это моя главная хозяйственная проблема. Почему-то я никак не могу решиться пригласить специальную тетеньку, которая за небольшую мзду обеспечит мне незамутненный взгляд на внешнюю жизнь. Вместо этого я каждую весну страдаю на тему "У всех уже вон как, а у меня все смотреть тошно", а потом внезапно обнаруживается, что карикатура южных зим завершена и пора окна заклеивать, а не мыть. Однако в этом году я выгнала семью из дома именно под убедительным предлогом "А я в ваше отсутствие спокойно вымою окна", и хочешь не хочешь, а ждать добрых гномиков больше нельзя, и приходится мыть. Вот я и мою.
Мою я их мою и думаю: все-таки надо мыть их чаще, чем раз в три года. А некоторые даже раз в страшно подумать сколько. Вот что мне, право, мешало в прошлом, к примеру, году оторвать от увлекательного лежания на диване один из трех свободных от семьи дней и посвятить его помойке окон, ну что, что, что? Ведь знала же, прекрасно знала, что потом, когда все-таки соберусь - буду отскребать вековую пыль и расстраиваться, что не сделала этого годом раньше. Всегда же так бывает, всегда. Надо делать, когда вспомнил, а не когда потный вал вдохновения накатит, в первый раз, что ли, не знаешь, что ли...
Или вот, к примеру, встал, выходишь из кухни, а в мойке посуда лежит укоризненно. И есть у тебя десять минут свободных, и силы есть, и в общем настроение располагающее к плавным неторопливым физическим действиям под расслабляющий шум воды, - но как-то думаешь себе: да ладно, куда она денется, посуда, вымою завтра. И что-то кольнет в подсознании - лучше бы сегодня, дорогой, лучше бы, - а ты иголочку выдернешь и в игольницу: сказал завтра, значит, завтра. А завтра утром встаешь - а горячую воду-то и отключили. И ты с проклятьями полощешь в тазу или под ледяной водой - особенно увлекательно зимой, конечно, - эту треклятую посуду, на которой, разумеется, именно в этот раз все засохло намертво, и думаешь: ну почему же ты вчера-то ее не вымыл, когда был порыв? И обещаешь себе, что больше никогда не будешь выдирать иголочки из подсознания.
Врешь, конечно.
И ведь это не только хозяйства касается. Всего это касается. Думаешь - потом, успею, времени-то еще вон сколько, - а у тебя хлоп - и ангина, и лежишь ты с температурой и раскалывающейся головой, и понимаешь - сделать все равно надо, а сил у тебя нет ну решительно никаких. Или - зайду, обязательно зайду и заберу, куда оно денется, по пути же, только не прямо сейчас, чуть попозже, через недельку, - а оно в эту недельку возьмет и переедет, и тебе тащиться за ним на другой край города с тремя пересадками через пробки. Или - обязательно заеду, с цветами, с коньяком, и поблагодарю этого прекрасного человека, вот только с делами управлюсь, из отпуска вернусь и заеду, - а он, пока ты собирался, продал квартиру и уехал в далекую Австралию к внукам навсегда. Или - позвоню, непременно позвоню, сегодня уже поздно, завтра, если не забуду, черт, опять забыл, ну да ладно, на той неделе позвоню, звонишь - а человек умер позавчера.
Надо сразу, понимаете? Я вот тоже не понимаю, все время кажется, что еще успеешь, никуда оно не денется, и всякий раз надеешься, что не денется, а оно девается, и еще как, и потом коришь себя, клянешь, думаешь - больше никогда, с этой минуты все в тот момент, когда решил, прямо сейчас, возьму телефон и скажу ей, что люблю, вот только не на ходу же, и сигарет куплю, и заодно уж в магазин зайти, и что-то мне еще надо тут было взять, а кому, бишь, я позвонить хотел? - да что там, да и глупо как-то, почему вдруг, может, она занята или не одна, или подумает что-то не то, или еще что, потом, потом, соберусь с духом и лучше напишу...
Она так и не узнает, что вы ее любили.
Вы ведь так и не соберетесь ей об этом сказать.
Так-то.
Пойду окно закрою. Высохло уже.