Было нелегко понять, что все кончилось. Страх, слезы, унижения остались в прошлом. Впереди, казалось, не будет ничего, что могло бы хоть немного омрачить ее, теперь уже безусловно, счастливую жизнь. Как не парадоксально бы звучало, но ее радость родилась среди мокрых капель холодного весеннего дождя, которые растекались в лужах, смешиваясь с усталым, грязным снегом.
Она наконец-то уволилась со своей плохооплачеваемой, каторжной работы, которая более походила на рабский труд святого мученика во имя светлого будущего своего работодателя и престижа фирмы. Работая простым клерком по контракту, она занималась всей бумажной работой, творчеством, как обязанность порождать идеи по поводу рекламы, отзывами на жалобы клиентов, дизайном интерьера. На все она одна. И мизерные деньги за расклейку почтовых марок и ведения журнала входящей и исходящей корреспонденции.
Когда-то она была гордой, независимой и слишком молодой, чтобы понять, на что шла, когда решила перевестись на заочную форму обучения, начать хоть где-нибудь работать, не от кого не зависеть, чтобы почувствовать себя взрослой, чтобы ощутить себя частью этого вечно работающего мира. Мир оказался мирком, который умещался на площади в 5 квадратных метров, где работа кипела только так, и оттого места казалось намного меньше. Ощущение «зрелости», которое испытывают взрослые люди, выразилось в очень искаженной форме, где она была маленьким, можно даже сказать крошечным человеком, с которым не больно то и считались, но требовали больше, чем со всех остальных. От независимости, конечно же, не осталось и следа. С первого же дня пришлось склонить голову и сделать участливый и вечно виноватый вид. Вот так она доказала себе … впрочем ничего не доказав, решила начать жизнь с нуля.
Вполне возможно, что этот день казался бы ей самым скверным днем за всю ее недолгую жизнь, но почему-то дождь был теплым, а грязный, тающий в лужах снег ассоциировался с приближением тепла и света.
Она шла. Просто гуляла. За последние 2 года все, что она могла себе позволить – пройти после работы пешком пару остановок лишь по той простой причине, что в общественном транспорте был час пик. А сейчас она смотрела по сторонам. Ее охватило странное ощущение, как будто она смотрит на себя со стороны на фоне разных домов и не узнает ни себя, ни местность. Это чувство тревожило ее и, не замечая прохожих, она ускорила шаг и оказалась в парке, где частенько бывала в детстве.
Парк казался таким же, каким он был лет 5 назад: по-прежнему старый и справедливый. Как всегда было мало народу. На пруду плавали утки.
Старый парк на окраине города, вот во что она превратилась.