«МАЛЬЧИК-КОТОРЫЙ-ВЫЖИЛ ВЫЖИЛ ВНОВЬ!

Гарри Поттер выжил после Поцелуя дементора!

Колдомедики, которые должны были засвидетельствовать смерть Гарри Поттера, обнаружили его в Зале казни в бессознательном состоянии. Дементоры не желают никак комментировать случившееся и отказываются от какого-либо общения.

На данный момент бывший Герой магического мира пришел в себя и по-прежнему пребывает в Азкабане, так как Министерство, не смотря на желание колдомедиков исследовать этот невероятный случай, опасается его побега в случае перевода в клинику Святого Мунго».

«Ежедневный пророк», 9 декабря, 1999 г.


Гарри пялился в потолок, исследуя взглядом сплетения трещин и пытаясь увидеть в них скрытые изображения. Получалось плохо. Может быть, было слишком темно, так как один коптящий факел еле-еле мог разогнать темноту в камере. Может быть, в трещинах и не было никаких картинок, как бы ему не хотелось их увидеть, чтобы отвлечься от пустого времяпровождения. Может быть, он их не просто видел – потому как ничего веселого и забавного, в отличие от того случая, когда он, Рон и Гермиона, выбрались за пределы школы и лежали на траве, разглядывая белые курчавые барашки и рассказывая друг другу – какими они им кажутся, он сейчас увидеть никак не мог. Гарри поспешно отогнал от себя мысли о друзьях… Бывших друзьях. Которых он считал одними из самых близких людей. Которым доверял. Это было слишком больно. Слишком…


Ретроспектива

- Гарри, ты сошел с ума! – голос рыжего юноши срывается почти на крик. – Как ты можешь говорить, что Тот-Кого… Вольдеморт был в чем-то прав?

- О Мерлин… - брюнет прижимает ладонь ко лбу, - сколько можно объяснять… Пойми, Рон, как бы не хотелось, чтобы было иначе, но надо признать – магглы опасны для магического мира! Попроси Гермиону напомнить тебе историю Средневековья… а в частности – инквизицию.

- Если мы их постепенно подготовим…

- Рон, их не подготовишь! Никогда! Они не могут принять своих же – магглов – которые хоть немного их в чем-то превосходят! А как они смогут принять нас? Магов? Тех, кто живет дольше, может больше, тех, кто украл у них детскую мечту – быть волшебником? Как мы сможем им объяснить – почему мы обладаем магией, а они нет?

- Гарри, мы же не сразу все расскажем! Они поймут!

- Да не будь таким наивным дураком! Они никогда ничего не поймут! Они НЕ ЗАХОТЯТ понимать!

Голубой и зеленый взгляды сталкиваются словно в дуэли. Кажется, что в маленькой комнатке становится еще теснее. Напряжение перехлестывает через край. В руках брюнета с противным хрустом сминается бумажный листок.

- Хватит! – невысокая каштановолосая девушка хлопает ладонью по столу, и юноши виновато опускают головы.

- Гарри, пойми и ты нас, - девушка кладет руку на плече рыжему и брюнет насупливается. Они стоят – двое напротив одного. Двое против одного. – Это уже похоже на параною. Даже Дамблдор одобрил проект, и только ты выступаешь против. Ты уже не доверяешь директору?

- А я? – как-то беспомощно спрашивает темноволосый юноша. – Мне вы уже не доверяете? Помнится во время войны…

- Это было во время войны, - мягко произносит девушка. – А теперь она кончилась, Гарри. Пора это понять и принять. Согласись, твои поступки с тех пор довольно… неадекватны.

- Одно ходатайство об освобождении Люциуса Малфоя чего стоит! – снова переходит на повышенные тона рыжий. – Этот мерзавец должен был навсегда остаться в Азкабане!

- Да когда же до вас дойдет – его бы все равно освободили. Доказательств же было недостаточно! И мне надоело, что вы мне все время этим пеняете! – Брюнет срывается на крик. – Я не обязан объяснять мотивы своих поступков никому! А тем более вам! Сколько раз мне повторять, что так он получился обязанным мне?! – он отшвыривает несчастный листок, который не долетает до пола, сгорая в, вызванном выплеском стихийной магии, огне. – Вы мои друзья или кто?! Мы через сколькое прошли – почему же вы верите Дамблдору, а не мне?! Где он был во время войны?! Где?! Отсиживался в Хогвартсе, пока мы – именно мы! – сражались с Упивающимися!

Рыжеволосый юноша и девушка невольно отступают на шаг. В их глазах плещется страх.

- Что испугались? – зеленоглазый зло смеется.

- Гарри, - девушка осторожно подходит к нему, - может быть тебе стоит обратиться к колдомедикам, в то твои нервы, приступы злобы… Вся эта неконтролируемая магия… Ты не прав, но я не хочу сейчас с тобой спорить, ты нас не слышишь.

Брюнет внимательно смотрит на нее, и она вздрагивает, настолько холоден его взгляд.

- Да пошли вы… - еле слышно говорит он и громко хлопает дверью, уходя…

Конец ретроспективы


Совсем недавно к нему приходили авроры, и опять пытались выяснить – каким образом ему удалось пережить Поцелуй дементора. Право слово – сколько можно? Сколько он еще должен объяснять, что и сам ничего не понимает?

«Да, мистер Ривер, я чувствовал дементора так же как всегда… Нет, мистер Смоул, я не колдовал… Или вы считаете, что я могу колдовать с заблокированной магией? Или так считает мистер Армокус, который все время старается, чтобы между ним и мной кто-то был? Он думает, что я брошусь на него с голыми руками?»

Его палочка была сломана в зале суда, на запястьях тускло поблескивают браслеты, блокирующие всплески стихийной магии, а авроры до сих пор приходят втроем с тремя же дементорами. Нелепо.

Единственное, что Гарри помнил о Поцелуе, это был леденящий холод, который вымораживал из него все – мысли, чувства, саму жизнь, и спасительное беспамятство, накрывшее его мутной волной, в которой он растворился, как полагал тогда - навсегда.

То, что, когда он открыл глаза, то увидел, вместо предполагаемого ада, рая или другого места, где должны пребывать умершие волшебники, знакомые стены Азкабана, стало для него приятной неожиданностью. Второй неожиданностью, но тоже приятной, стало то, что присутствие дементоров перестало его беспокоить. Даже наоборот. Эти создания больше не приближались к нему. Не пытались вытянуть кусочек светлых и радостных воспоминаний. Вообще никак ему не надоедали, в отличие от людей. Наличие их рядом с собой он по-прежнему чувствовал, однако, как-то отстраненно, на периферии сознания.

Гарри коснулся кончиками пальцев стены и провел по каменным плитам. По его предположениям сейчас была ночь, но наверняка нельзя было ничего сказать – вот уже на протяжении двух недель… наверное… он находился здесь, в сокрытой в глубинах Азкабана камере. Ни окон, ни тем более часов здесь не было, и лишь визиты авроров и появлявшаяся на столе еда, свидетельствовали, что снаружи день. Хотя кто его знает. Дознаватели могли приходить и ночью, а приемы пищи… Гарри как-то смутно представлял себе кухню Азкабана и ничуть не удивился бы, если бы оказалось, что ее нет вообще, а еда появляется откуда-нибудь еще…

Он сел на койке. Потом встал и прошелся по камере. Семь шагов вдоль. Пять – поперек. Изучено до тошнотворного зубовного скрежета. В середине первой недели он попросил принести ему книги. Хоть какие-нибудь, пусть бы это были даже учебники или дамские романы – Поттер был согласен на все, лишь бы найти, чем себя занять во время скучного и в тоже время выматывающего не физически, но душевно, ожидания, когда же суд примет вынесет новое решение. Однако его просьба была проигнорирована, впрочем, как и все последующие – о пере и пергаменте, о разрешении посещений… о теплом одеяле.

Тихий скрип привлек его внимание. Гарри насторожено оглянулся, но его источника не обнаружил – что могло скрипеть в помещении всю обстановку которого составляли: узкая койка, стол и стул, непонятно зачем намертво прикрепленные к полу? Звук повторился и Гарри понял, что тот исходит со стороны двери. Два шага и он уже возле нее. Осторожное касание и дверь поддалась под рукой, приоткрываясь все с тем же противным скрипом. Знакомое ощущение резануло по нервам и заставило Гарри отпрянуть от проема. Дементор неподвижно парил напротив образовавшейся щели и смотрел на него, по крайней мере, так казалось.

- Это ты, да? – тихо спросил Поттер. – Ты открыл дверь?

Из-под складок одеяния к Гарри потянулась рука – серая, склизкая, вся в струпьях, и он лишь усилием воли удержал себя от того, чтобы в отвращении отпрянуть. Костлявый палец уперся ему в лоб, тошнотворная на вид кожа оказалась очень холодной и шершавой. Юноша замер, страх липкой удушающей волной поднимался в нем, он не сомневался, что второго Поцелуя ему не пережить, что бы там не думали на этот счет колдомедики, и только самоконтроль, вынужденно приобретенный во времена войны, позволял терпеть ледяное прикосновение.

- Чего ты хочешь?

Дементор провел по его лбу, чертя на нем непонятные знаки.

- Я не понимаю, - Гарри нервно передернул плечами.

Страж Азкабана убрал руку и отплыл немного в сторону, почти скрывшись за створкой.

- Ты помогаешь мне сбежать? – зеленые глаза расширились от изумления.

Короткий кивок скрытой капюшоном головы. Гарри судорожно сглотнул, все это напоминало безумный сон, и он боялся проснуться на пропитанных потом простынях, со сладким привкусом несбывшейся свободы на губах.

Наконец, решившись, юноша толкнул дверь и вышел из камеры. Дементор был совсем близко, но, слава Мерлину, больше не пытался к нему прикоснуться.

- Ты выведешь меня?

Еще один кивок и вот они уже следуют по запутанным коридорам Азкабана. Угрюмые стены заставляли Гарри ежиться и вздрагивать, хотя его шаги были единственным гулким звуком, нарушавшим тишину переходов, все время казалось, что чьи-то внимательные глаза следят за ним. Дементоры, изредка попадающиеся навстречу, безмолвно уступали им путь, но их незримые взгляды холодили спину молодого волшебника до тех пор, пока он не скрывался за поворотом.

Гарри уже не мог понять, сколько они плутали по лабиринту Азкабана – несколько десятков минут или несколько часов? Порой ему начинало казаться, что они ходят по кругу и его проводник издевается над ним, впитывая в себя его растерянность, страх и надежду, чтобы потом вдоволь насладится отчаяньем заключенного, когда вернет его в камеру… Но отказаться пусть от невероятной и непонятной возможности обрести свободу, он не мог.

Наконец, они очутились перед неприметной дверью. Окованная металлом, с кольцом вместо ручки, она была скрыта в тенях укромной маленькой залы. Дементор провел рукой над замком и тот еле слышно клацнул.

- Это выход? – тихо спросил Гарри.

Дементор лишь отодвинулся в сторону, позволяя ему проверить это самому. Юноша осторожно потянул за кольцо и из проема в помещение проник порыв влажного свежего ветра.

Поттер повернулся к существу, которое так неожиданно помогло ему. Дементор. Одна из самых отвратительных тварей, которые он мог себе представить. Раньше. До тех пор пока не убедился, что люди бывают намного хуже.

- Спасибо, - он, поколебавшись, осторожно притронулся к той части черного одеяния, под которым должна была скрываться рука, и ощутил ответное движение. Холодный палец вновь принялся выписывать знаки на его лбу и Гарри покорно терпел неприятные прикосновения. Что пытался донести до него спаситель, он не мог понять, но отчего-то был уверен в том, что в этих знаках скрыто что-то важное для них обоих.

Внезапно он заметил темные тени, которые застыли на входе в зал. Дементоры. Но они не делали не малейшей попытки воспрепятствовать его побегу. Смотрели. Просто смотрели, как совершается второй в истории Азкабана побег. На этот раз при их же попустительстве и участии.

Наконец дементор отступил.

- Я пойду, - настороженно сказал юноша. Стражи Азкабана безмолвно наблюдали за ним и он, пятясь, вышел за дверь, закрыл ее и лишь тогда позволил себе облегченный вздох.

Вдохнув полной грудью морозный воздух, который казался слаще нектара, после тяжелой атмосферы камеры, Гарри огляделся. О небольшой каменный уступ, на котором он очутился, разбивались волны. Холод моментально пробрался под одежду. Снежинки таяли на щеках. Но выбора все равно не было. Молодой волшебник решительно скинул мантию, подошел к краю уступа и, не давая себе времени на сомнения, спрыгнул вниз. Громкий всплеск, впрочем, тут же затерявшийся в шуме волн, возвестил о том, что он, удачно миновав камни, погрузился в воду…


«ГАРРИ ПОТТЕР БЕЖАЛ!

Сегодня было обнаружено исчезновение Гарри Поттера из его камеры в Азкабане!

Это второй случай побега за всю историю тюрьмы. Так как оба побега произошли за довольно короткий промежуток времени, это заставляет задуматься – а так ли надежен Азкабан, как мы считали? Не утратил ли он своей неприступности?

Объявлен розыск.

Администрация Азкабана заявляет:

«Гарри Поттер не мог далеко уплыть. Ледяная вода, невозможность использования магнии… его следует искать на дне».

Но так ли это мы пока не знаем. Бывший Герой волшебного мира не раз доказывал свою способность к выживанию, могло ли и в этот раз случится чудо?

Нам остается лишь ждать результатов поисков».

«Ведьмополитен», 22 декабря, 1999 г.


«ГАРРИ ПОТТЕР НАЙДЕН…

Несколько часов назад его тело было найдено на берегу, видимо выкинутое волнами.
Спешно вызванный аврорами директор школы Хогвартс Альбус Дамблдор опознал своего воспитанника. Колдомедики также утверждают, что тело принадлежит Гарри Поттеру, и исключают возможность ошибки, так как опознание проводилось по остаткам магической ауры, что, как известно, невозможно подделать.

Похороны состоятся послезавтра. О месте захоронения будет сообщено позже».

«Ежедневный Пророк», 23 декабря 1999 г.


- Альбус, – высокая женщина без стука вошла в кабинет директора, - Северус исчез!

- Я знаю, Минни, - Дамблдор глубоко вздохнул и указал на пергамент, лежащий перед ним. – Это его заявление об уходе. Он даже не стал дожидаться, пока я подпишу.

Минерва присела на краешек стула и сгорбилась, словно на ее плечах лежала тяжелая ноша.

- Как же так, Альбус? – как-то потерянно сказала она. – Как так могло случиться с Гарри? А Северус? Как же он теперь? Они же…

- Не знаю, Минни, не знаю, - директор снял очки, и ведьма увидела насколько у него измученный взгляд. – Северус намерен покинуть Англию, смерть Гарри стала для него слишком большим ударом. И боюсь, что он может от него не оправиться. Но и остановить я его не смог. Гарри… Я надеялся, что мальчик сможет вынести все испытания, что выпали ему. И казалось, что так и есть. Когда в нем произошел этот надлом? Когда он стал таким, что смог убить ради удовольствия? Ради мести магглам, которые пусть не очень хорошо относились к нему, но все же давали ему кров? Не знаю. И я никогда не перестану винить себя в том, что не заметил этого. Не предотвратил.

- Альбус… - по щекам МакГонагалл текли слезы…


- Неужели это все, Гермиона? – в голосе Рона недоверие было смешано с горечью. – Неужели это могло кончиться вот так?

- Банальный конец небанальной истории, - девушка возила носком туфли по снегу, рисуя непонятные узоры. – Я до сих пор не могу поверить, что его больше нет.

Она сердито утерла слезы и хлюпнула покрасневшим на морозе носом.

- Мы были готовы к тому, что потеряем его тогда, после приговора, мы сами этому способствовали. Но он выжил. Опять выжил. И я надеялась, что его отправят в Мунго, будут лечить. Что он сможет вернуться к нормальной жизни.

- Гермиона, не надо. – Уизли положил ей руки на плечи и притянул к себе. – Мы знали, чем все окончится, когда свидетельствовали против него в суде. Он бы никогда нас не простил. Он умер, обвиняя нас в предательстве.

- Я не хотела… - сквозь всхлипы выговорила Грейнджер, - не хотела, чтобы так было!

Она уткнулась в мантию друга, ее плечи содрогались от рыданий.

- Он был самым лучшим, что случилось с нами в жизни, - тихо прошептал Рон. – Самым лучшим…