Я зашел в класс, держа палочку наготове – мало ли что Поттер способен выкинуть. Он у нас известен своими неожиданностями – то в младенчестве Темных Лордов побеждает, то в отрочестве василисков…
Золотой мальчик занимался отнюдь не золотым делом, а именно сортировкой ингредиентов. Он стоял спиной ко мне и, вытянувшись, выставлял банки на полку. Мантия лежала на столе, и натянувшаяся рубашка отчетливо обрисовывала тренированное тело ловца. Я невольно сглотнул, вспомнив как он прижимал меня к себе. Возможно, мне следовало бы испытывать отвращение к тому, что мне понравились поцелуи и ласки парня, а не девушки, но пример отца, который был отнюдь не моногамен и гетеросексуален, давно примирил меня со всеми проявлениями физического влечения. Наконец, поставив последнюю банку, Поттер закрыл шкаф и обернулся.
- Малфой, - тягучий голос с едва заметной ленцой заставил меня вздрогнуть, - и что же ты тут забыл? Неужели и тебе Снейп назначил взыскание? Не верю.
- Снейп? Мне? Потти, у тебя галлюцинации. В отличие от вас, гриффиндорцев, мы можем в любое время посещать кабинет зельеварения. Декан нам доверяет.
Поттер сел на учительский стол и закинул ногу на ногу.
- Доверяет? Скорее не держит тут ничего слишком опасного.
Я презрительно усмехнулся. Наивный, даже не представляет, что можно сварить из безобидных, на первый взгляд, ингредиентов. Интересно, что будет, если сейчас зайдет Снейп? Вряд ли ему понравится, что Поттер расселся на его столе так, словно он каждый день это делает.
- Я здесь не для того, чтобы с тобой препираться. У меня есть пара вопросов, и ты мне на них ответишь. Иначе… - я многозначительно качнул палочкой.
- Иначе что? – Поттер откровенно забавлялся. – Наложишь на меня Империо? Вынужден тебя разочаровать, Малфой, я умею ему сопротивляться, к тому же использовать Непростительное в Хогвартсе… ты не так глуп. Напоишь веритасерумом? И где ты его возьмешь? А главное – как заставишь меня выпить? Может попробуешь силой? – он ухмыльнулся.
Да… Как-то я это не учел. И что теперь делать?
Поттер встал со стола и медленно двинулся ко мне.
- Так что, Малфой?
- Не подходи! – это мой голос дрожит? – Поттер, мне нужны ответы и я их получу! Ты знал о зелье! Я в этом уверен! Откуда? И как ты смог ему сопротивляться? Зачем выставил себе перед всеми…
- Кем? – Поттер был уже совсем близко и сжал мое запястье. Я попытался выдернуть руку, но, как оказалось, хватка у гриффиндорца была железная. Он осторожно вытянул палочку из моих пальцев и кинул ее на стол. – Так кем, Малфой?
Я еще раз дернул руку, но это было бесполезно. Возможно, стоило попытаться ударить Поттера второй, но я не мог этого сделать. Просто не мог. Может быть потому, что он словно излучал силу и уверенность в своей вседозволенности. И способность доказать свое право на нее. Подобное я чувствовал только однажды, когда наше поместье удостоил своим визитом Темный Лорд. Отец не представил меня ему, но я слишком хорошо знал тайные переходы Малфой-мэнор, чтобы упустить такую возможность. Однако, по сравнению с Поттером, у Лорда был один существенный недостаток – от его внешнего вида меня едва не стошнило. Как отец мог выносить это, я просто не понимаю. Впрочем, я еще не сошел с ума, чтобы оспаривать его решения.
- Малфой, - мурлыкающий голос гриффиндорца (Где он научился так разговаривать? Словно мягкой кошечьей лапой по нервам.) раздался прямо над ухом, - когда я с тобой разговариваю ты должен меня слушать, а не витать в облаках.
- С какой стати, Потти? – я уже достаточно пришел в себя, чтобы вернуть свою невозмутимость. – Отпусти меня!
- Вот так просто? Взять и отпустить? Нет, Малфой, я задал тебе вопрос.
Поттер обхватил меня за талию свободной рукой и прижал к себе. Его губы почти касались моих.
- Что ты делаешь? – процедил я сквозь зубы. Почему, ну почему, я не могу оттолкнуть его, ударить и вернуть все к тому, что было раньше? Я ненавидел Поттера, Поттер ненавидел меня, это все так привычно и… нормально. Почему его властность заставляет меня, Драко Малфоя, покорно замирать, забыв обо всем, и желать подчинится? И только фамильная гордость удерживает меня от того, чтобы не выгибаться под его прикосновениями и не молить о большем.
- Так кем же я себя выставил, Малфой? – Он лизнул мою щеку. – Дураком? – Язык скользнул ниже и оставил влажную дорожку на шее. – Вряд ли. Почти все уверены, что я действовал под влиянием испорченного тобой зелья. И испорченного совсем не так, как сказал Снейп. Никто не поверил в то, что на уроках я могу думать о том, какой вкус у твоей кожи, какими прерывистыми становятся твои вздохи, если я касаюсь тебя, как сладки твои поцелуи…
Я не понимал, как Поттер мог ласкать губами мою шею, посылая по всему телу сладкие волны удовольствия, и одновременно говорить, но завораживающий мягкий голос, заставлял меня вздрагивать не меньше, чем его ласки.
- Сумасшедшим? – Пальцы освободили мое запястье, но только для того, чтобы потянуться к пуговицам мантии. – Меня и так многие им считают.
Моя мантия сползла с плеч и повисла на руке Поттера. Он нетерпеливым движением стряхнул ее, на мгновение отпустив меня, но тут же вновь привлек к себе.
- Кем еще? Ну же, Малфой, не стесняйся.
Я понял, как могу отомстить ему за предательство моего тела (я упорно убеждал себя, что только тела, главное ведь внутренняя убежденность – правда?).
- Шлюхой, Поттер. Ты выставил себя шлюхой, предлагающей свое тело клиенту.
Я ожидал всего – что он ударит меня, наорет, возможно, вытащит свою палочку и наложит несколько болезненных проклятий. Я провоцировал его на это. Поттер сказал, что я не настолько глуп, чтобы применять Непростительные в Хогвартсе, но и он, хотя я не раз называл его идиотом, не может быть настолько уверен в своей безнаказанности, чтобы их использовать. А это значит, что максимум, который мне грозит – это то, что он мне что-нибудь сломает. Я отчаянно хотел, чтобы мои ожидания оправдались, и все стало как раньше! Но Поттер… Поттер опять сделал все по-своему… Он посмотрел мне в глаза неожиданно серьезным взглядом и ухмыльнулся.
- Вряд ли, Малфой, я был бы тебе не по карману.
- А сколько стоит Мальчик-Который-Выжил? – я ухмыльнулся в ответ, надеясь, что мои губы искривились не менее саркастично, и стараясь игнорировать то, что Поттер по-прежнему прижимал меня к себе, явно не собираясь отпускать.
Он наклонился и прошептал, обдав ставшую очень чувствительной кожу теплым дыханием:
- Жизнь. Взамен твоя жизнь будет принадлежать мне. А может я неправ и ты готов заплатить?
Не дав мне ответить, его губы накрыли мои все с тем же сочетанием властности и нежности. Язык исследовал мой рот так, словно делал это впервые, забираясь в каждый уголок, поглаживая, лаская, сплетаясь с моим. Поттер покусывал мои губы и тут же облизывал места укусов искушая и дразня, заставляя меня судорожно сжимать их, чтобы не дать вырваться стонам. А потом он вновь слегка тянул за нижнюю губу и я, не в силах противиться, приоткрывал рот, чтобы впустить его любопытный и настойчивый язык. Уже не совсем понимая, что делаю, я запустил пальцы в его непослушные пряди, и вновь уголком сознания, который был еще в состоянии о чем-то думать, поразился их шелковистости. Как Поттер умудряется приводить их в такой беспорядок, если по своей природе они должны быть мягкими и послушными? От возбуждения в паху тянуло почти болезненно.
Наконец, он немного отстранился. Я пытался отдышаться, цепляясь за его плечи, чтобы не осесть на пол. Мерлин… если меня в такое состояние приводят простые поцелуи, что будет, когда Поттер захочет перейти к чему-то большему? А в том, что он захочет, я не сомневался, вряд ли стоило все это затевать только лишь ради поцелуев. По крайней мере, я бы не стал. Хотя, кто знает, что может прийти в голову Поттеру? Но меня больше волновало другое – смогу ли я, а главное, захочу ли, остановить его?
- Неплохо, Потти, но вряд ли ты стоишь так много, - пожалуйста, пожалуйста, пусть мой голос будет твердым!
- Ты уверен в этом… Драко? – я вздрогнул, в первый раз Поттер назвал меня по имени, и это прозвучало так… сладко, словно мое имя было шоколадом. Это было глупо, но мне казалось, что мое имя облизали со всех сторон, как шоколадную конфету.
- Не смей, Поттер, не смей называть меня по имени! – я знал, что это нелепо, запрещать такую мелочь человеку, в плечи которого твои пальцы вцепились намертво, полностью игнорируя призывы разума, который, впрочем, не слишком настаивал, и вкус чьих поцелуев до сих пор чувствуется на губах. Но позволить ему это, для меня значило признать свою капитуляцию.
- Как хочешь, Малфой.
Я замер. Неужели Поттер в чем-то мне уступил? Я посмотрел на него и заметил, как в зеленых глазах мелькнула тень, но она исчезла так быстро, что ее можно было принять за блик от очков. Странная улыбка обозначилась в уголках губ.
- Но это было зря.
Не дав мне времени задуматься на его словами, Поттер вновь поцеловал меня. Он с такой силой прикусил мою нижнюю губу, что я был уверен в том, что она завтра распухнет, и невольно охнул от боли. Его пальцы ловко развязали галстук и принялись расстегивать мою рубашку.
- Что ты делаешь?! – я, наконец, отпустил его плечи и попытался оттолкнуть Поттера, но он был значительно сильнее, несмотря на довольно изящное телосложение, и с легкостью удерживал меня на месте. Он заставил меня замолчать еще одним обжигающе-страстным поцелуем, от которого кружилась голова и подгибались колени. Я снова схватился за его плечи, но он обхватил мои руки за запястья, и начал заводить их мне за спину. Я ощутил под пальцами твердую поверхность стола и, сделав шаг назад, с радостью на нее оперся. Хотя теперь я был свободен и мог уйти, я сомневался, что у меня это получится, вряд ли сейчас я был способен дойти до слизеринской гостиной.
Тем временем моя рубашка была вытащена из брюк и последняя пуговица выскользнула из петли. Губы Поттера принялись чертить дорожку из поцелуев-укусов от шеи к груди, заставляя меня выгибаться в безмолвной мольбе продолжать. Все что я мог, это пытаться не стонать, чтобы хоть в этом поступить по-своему.
Теперь я знал, что значит слово «наслаждение», ласки Золотого мальчика были именно им. Каждое прикосновение отзывалось в моем теле ослепительной вспышкой удовольствия. Длинные изящные пальцы выписывали узоры на моей коже, постепенно подбираясь к соскам. Наконец, он склонился над правым и приласкал языком напрягшийся кончик. Я охнул, таких ярких ощущений я не испытывал никогда. А ведь всегда считал свои соски почти нечувствительными. Поттер еще раз его лизнул, а потом вобрал в рот и стал посасывать.
Напряжение в паху было почти невыносимым, хотелось схватить гриффиндорца, заставить встать на колени и войти в этот мягкий соблазнительный рот, который вытворял с моим телом такие сладостные вещи. Но остатками сознания я понимал, что стоит перестать опираться на стол руками и я осяду на пол стонущим комом.
Губы Поттера исследовали каждый миллиметр моей кожи, заставляя ее пылать, а руки ласкали соски, то поглаживая их подушечками больших пальцев, то легко сжимая.
Он снова вернулся к моему рту, лишая остатков разума страстными поцелуями.
- Пооттер… - я застонал, больше не в силах сдерживаться. Внезапно, он отстранился.
- Что ты?.. – затуманенными глазами я следил, как он направился к шкафу и достал оттуда какую-то склянку и стеклянную лопатку. Пробка легла на стол, и по классу распространился приятный запах трав.
Вернувшись ко мне, он осторожно зачерпнул лопаткой темно-зеленую мазь и нарисовал на моей груди букву «П». Холодная вязкая субстанция на коже, заставила меня судорожно вздохнуть и немного прийти в себя.
- Что это?
- О, это очень интересная вещь, - Поттер усмехнулся, и его глаза недобро сверкнули. – Сначала она даже приятна и моментально впитывается в кожу, как ты видишь, но через несколько часов ты почувствуешь зуд, через день это место будет жутко чесаться, но делать этого нельзя иначе останутся шрамы. На третий день зуд исчезнет, если, конечно, ты не дашь своим рукам волю и не расчешешь кожу.
- Поттер, придурок! Зачем ты это сделал?! – моя слабость исчезла без следа, и лишь остатки возбуждения и расстегнутая одежда сейчас напоминали о том, что происходило несколько минут назад. – Ты… Ты принес ее сюда сам! Наш декан не стал бы держать такие вещи среди доступных зелий и ингредиентов.
Гриффиндорец пожал плечами.
- Я же предупреждал тебя, Малфой, что не стоит играть в игры, которые не можешь выиграть. И не стоит обращаться к Снейпу, противоядия все равно не существует, а вот как ты будешь рассказывать от чего у тебя зуд… Хотя, как хочешь.
Я сжал кулаки.
- Поттер…
- Сюда идет Снейп, я думаю тебе лучше вернуться в свою гостиную, - зеленые глаза смотрели на меня равнодушно, словно не они совсем недавно пылали страстью. Почему-то я не усомнился в его словах.
- Ненавижу тебя, Поттер, - процедил я сквозь зубы.
- Ненавидь, - он вновь пожал плечами, - если тебе так уж нравится врать себе.
Я подобрал мантию с пола и надел, палочка отправилась в карман. Меньше всего мне сейчас хотелось общаться с деканом. Возле самой двери я остановился и, не оборачиваясь, сказал:
- Ты еще поплатишься, Поттер.
- Смотри, Малфой, в третий раз я придумаю что-нибудь похуже, - он двигался бесшумно и я обнаружил, что он стоит за моей спиной, только когда сильные руки обхватили меня за плечи. По телу, помнящему сладостные ласки, пробежала дрожь. Я готов был проклясть сам себя за предательскую слабость.
- Убери руки, Поттер. В третий раз будет по-моему, и я получу ответы на свои вопросы.
Он отпустил меня и тихонько засмеялся.
- Посмотрим, Малфой, посмотрим. Все может быть. Вдруг я сам захочу ответить тебе…
В коридоре я наткнулся на Снейпа.
- Драко? Сегодня же вроде не твое патрулирование?
- Я, - я сглотнул, отчаянно надеясь, что декан не заметит расхристанный вид своего студента, - решил пройтись.
Снейп недовольно покачал головой.
- Возвращайся в гостиную.
- Как раз туда и направлялся.
Декан нахмурился, но ничего не сказал, только коротко кивнул и продолжил путь.
Скрипнули петли, и я невольно оглянулся. Снейп слегка помедлил, перед тем как зайти, и длинные изящные пальцы нетерпеливо потянули его за рукав мантии.
Дверь захлопнулась, оставив меня в полнейшем недоумении – как понимать увиденное?..