Настроение сейчас - фарэво ловен джа

Именно так. Резко, неожиданно, как упругая волна горячево поноса, нахлынула она - мать обморожения, королева мененгита. Казалось бы еще вчера все ходили шлепая жидкими какашками, в перемешку с первым , когдато чистым, талым снежком, а теперь вот - ужэ все вокруг в этом самом снежке. Ну, тоесть, вообще все. Черес приоктрытое окно на меня взирает тускловатое северное утро. Взирает и дует на мой чай своим колючим воздухом. Я выпиваю чай. Он зеленый. Утро принимается за сигаретный дым - расщепляя его струйку на многие новые, оно хихикает автомобильными гудками. На улице еще горят фонари - очень фантосмагорично. Особенно фантосмагоричные получаются те, которое горят синим цветом. Те что желтым - не так, а вот синим - эти да. просто как в известном фильме. Не помню как зовется. Ну там про тех самых парней, што были в том фильме. Именно про них. Хороший фильм. Фантастический. Утро щекочет меня холодным щупальцем. Я докуриваю и закрываю окно. Быстро так - хоп - и закрываю. Фактически захлопываю. Если долго смотреть на улицу, а ппотом резко захлопнуть окно, то на секунду может показаться, что ничего там типерь нету, за окном, того, что было. Оскальзывающихся, в потешных зимних ватниках и телогрейках , людей нету, машин, обратно, оскальзывающихся, тоже нету, остановки нету и фонарей. Фантасмагоричных крайне. И окурков твоих нету и снега с неба и собаки-дворняги, что бежит черес дорогу. И оскальзывается. Никто не оскальзывается и никтоне бежит. И ничего фантасмагоричного ваще. Нету вот - и все. Только то есть, чего безжалостные оконные створки не покорали. Чай вот есть. То есть - был. Пыль есть, бумашки всякие, стеклотара. Музыка, канешно есть музыка. И все.. а как же окно. Окно - оно ведь тоже есть? И ручка есть на окне и стекла вроде как прозрачными задумывались. Этот их недостаток, разумеется, давно устранен, но всеже. Выходит, и за ним чего-нибудь , но есть. А чего? Не зима веть, в самом деле. И не оскальзывается веть там собака-дворняга и машины не оскальзываются и люди. Ну нет веть. А чего там тогда? Можэт, Огайо? Хер ево знает чего за херня такая - Огайо, но вдруг там именно оно и есть. И как быть тогда? Открывается окно , а за окном - на тебе - Огайо. Страхъ просто. Или вот, может, жираф. Окно, а за ним - жираф. Красота. Желтый такой жираф, с чорными такими пятнышками. И с копытами - черными. Стоит, заслоняет ярким шаром себя все. У него грусные умные глаза и большые сухие губы. Он глядит на меня и жует чтото, ему фкусно. Он глядит и поводит своей большой жирафьей головой - нету, меня там, нету - понимаю я. Меня нету нигде, только в твоей голове я есть. И окно твое только у тебя в голове и то, что за окном - обратно - в ней. И другие головы в твоей голове, а твоя голова - в других головах. Жираф рассказывает не раскрывая своего жирафьего рта. Он жует, ему фкусно. Смотрит умными глазами. Умными и грустными. Полными бликов, что похожи на звезды. Да, в них кружат звезды. Огромные облака раскаленного газа. Или чтото вроде того. Большие свелые пятна, полные ослепительного белого света. Одно подплывает совсем близко ко мне и задевает , наполняя пальцы на ногах уютной теплотой. Легкое шипение, от пролетающих мимо искр. Их сдесь в избытке - искр. Искр и этих вот светлячкоф - их много сдесь. Каждый - как зефир в кофе. Складываются в узоры, вокруг меня - огромный калейдоскоп. Меняются - белый в синий, белый в желтый, зеленый, сливаются - один с другим - цвет к цвету - они покачиваются в такт волшебному шипению - туда и обратно. Тепло льется на меня оно снизу и вокруг меня, спереди и сзади - вездее. Я слышу бас, волшебную мелодию - подобно ласковым волнам щекочет пятки, раскачивается туда и обратно, фкрадчивый , но четкий - ритм - как податливый монолит золотого песка, защищает от вечности - удержывая - греет. Соло на гитаре, на лучшей в мире, космичекой гитаре, с потрепанной дэкой и стертыми обечайками - легкий морской бриз. Ритм гитара - аккорды радости - горячее солнце. И голоса - как сладкий запах сенсимильи...