[186x285]ты уильям томпсон.наркодилер.водишь собственный автомобиль и
прекрасно одеваешься.
ты
сообщник преступников и
проституток.
я фэй уотсон.люблю
меха и ношу
челку волной.
я контролирую
все кокаиновые потоки австралии.
мы женаты.
25 января 1928 года ты осужден за содержание притона, в котором бывали лица, подозревавщиеся в воровстве и убийствах.
месяцем позже арестована я и обвинена в хранении
10 фунтов кокаина.
мы были
своевольны и думали,
что умеем
управлять непредсказуемыми
зигзагами жизни,
так же
искусно, как, наперекор их воли,
манипулировать людьми.
наша жизнь реяла обреченными шиком.неудержимые в своих желаниях, мы не рассеивали свои действия на мелочи
и, удовлетворяя
бесчисленные соблазны, всегда срывали
самые крупные и желанные куши.
единственно, кого мы иногда слушали, это были мы сами.
правозаконные люди думали, что мы
разбазаривали время на
грязное и постыдное.
но наша
жизнь была переполнена смыслом.
мы любили друг друга. но ее мы любили больше.
я бы
застрелила тебя, если бы
ты помешал мне быть так, как я хотела.
ты бы
покончил со мной, если бы
я отняла у тебя то, чем ты был.
все сливалось в монохромный хаос желания жить.
мы были влюблены в собственноручно созданную пустоту - в слепленную нами из грязи, ума,
слабостей и пороков других роскошную жизнь.
мы допустили роковую ошибку. мы не считались с ней самой. а она решила, что
влюбленных надо убивать.
увидела наши с тобой глаза, руки, кокаиновые ночи и решила быть
жестокой садисткой.
тогда мы получили всё и забыли себя.
утром 24 января мы виделись в последний раз.
я хорошо запомнила тебя тогда...твой голос звучал глухо, подавленно, но нежность в нем заставляла вслушиваться.
мы не знали, что больше никогда не увидимся. мы по-прежнему боготворили жизнь и признавались друг другу в любви к ней.
но мы чувствовали
абсолютную неизбежность нашего целого.
наша самая дорогая любовница наслаждалась лирическим отступлением, попивая наш панически сладострастный сок, ждав главного шоу, афиши которого давно мозолили полицейские списки главных подозреваемых.
24 марта 1928 года, через два месяца твоего осуждения и спустя месяц моего ареста, мы застрелились.
ты в камере мельбурнской тюрьмы, я - в следственном отделе центрального
полицейского управления сиднея. у нас не было и
не могло быть договоренности.
в тот день мы перестали надеяться.
поняли, что
сами учтиво встали на колени, а жизнь
интеллигентно спустила
курок. мы были
слепо влюблены и думали, что
она любит нас.
в день нашей смерти мы почувствовали, что всё это время она смеялась над нами с высоты своей циничности и искушенности. теперь я понимаю, что
должна была сказать тебе утром 24 января.
я люблю тебя, Уильям.