она не падает. она идет и не падает. она помнит, как засыпала от тебя отдельно. помнит как ложилась на диван, боялась собственной слабости, потом успокоилась и уснула. а сейчас она боится чего-то другого, чего-то большего и еще менее аморфного. но она идет. идет и не падает. мимо выбитых стекол и разбивающихся машин. она идет. ей дали еще один день. она не знает что с ним делать, но к сожалению она не может его отдать, он принадлежит ей одной, он приколот к ней булавкой и волочится за ней, пока она идет и старается разучится думать и чувствовать. всего лишь день. подумаешь. но он тянется так долго, что кажется, можно успеть прожить целую жизнь, туда и обратно, до момента, где она идет и не знает, что завтра ей будет дан еще день, в награду за что-то, совершенно такой же день, с серым городом и лицами с которых словно дождь смывает все черты, оставляя только овал лиц и капюшоны. она идет, она за что-то держится, что мешает ей уткнуться носом в этот мокрый асфальт. она забыла про все, что было с ней, что ей говорили, что привело ее в сегодня такой, какая она есть, если она есть вообще, с виду так сразу не скажешь. она не хочет больше думать о том, что ждет ее после, потому что давно убедилась, что ее не ждет ничего, фактически вообще ничего. только этот город, подцепивший бронхит и этот дождь, который делает этот город не таким ненавистным, в котором еще можно со скрежетом зубов, но вытерпеть еще один день. а потом, да, она не думает о том, что дальше. она просто идет. и не падает. ты так прекрасно умел улыбаться ей, она умела разглядеть счастье даже на самом дне твоих глаз, как и чернильное бездонное отчаяние и тоску, и страх, там же. и это било такими острыми иглами боли в грудную клетку. она могла смотреть часами тебе в глаза, пытаться запомнить, но как можно запомнить то, что умеет быть таким разным. как дождь, глаза. странно, никогда не замечала этого. как дождь. можно закрыть глаза и не ошибиться с поворотами, до боли знаком каждый миллиметр этих улиц и твоего тела. что помогает делать очередной шаг, что заставляет удерживать равновесия, словно ты идешь не по широкой дороги, а так банально по канату. она не имеет ни малейшего понятия. она идет, и не может избавится от ощущения что кто-то держит ее за плечи придавая уверенности ее шагам. давая понять, что даже сейчас она ни одна, ни на минута не остается одна. она помнит фразы, понятные лишь двоим, взгляды которых никому не расшифровать и даже то, что ты иногда, к счастью, совсем не лайтман. она отсылает тебе "держись" обернув его теплом и у нее переломаны все пальцы от этих семи букв. она помнит ваш общий смех и как ты умеешь ее поддержать всего лишь касаясь руки. и она идет. она идет и не падет. мимо звона колоколов и медленно-медленно едущих машин "скорой". мимо остановки дыхания и полу разомкнутых век, мимо шестнадцатиэтажек и силуэта на оконной раме. она идет и видит только низкое небо, которому столько всего было высказано, выплюнуто еще вчера а сегодня так глубоко наплевать на все ответы. кроме его голоса, кроме осознания "он есть, где-то в этом дурацком городе, он рядом". и она идет. идет и не падет. ждет. потому что когда-то дала слово - справиться.