Степь. Куда не глянь выгоревшая трава, сухая земля. Под тобой верный конь устало бьёт копытом землю. Шаг - стук копыта, качнулось седло. С каждым шагом конь кивает головой, натягивает уздечку, как будто это помогает продолжать идти. Конь пахнет потом и от меня пахнет как от коня. К краскам жёлтой, высохшей травы постепенно прибавляется розовый цвет заката. Пару часов и останется холодный ветер, звёзды в тёмно-синем небе, искры от костра стремящиеся скорей оторваться от скудных дров и улететь в бесконечное небо. В тёмном закопчённом многими кострами и вечерами котелке кипит вода. Большие пузыри, собравшись, взлетают на поверхность воды, образуя крупную пену. В ночи, в темноте неба кажется, и заварки не надо добавлять - вода тёмная, с мелкими соринками, налетевшими от золы костра. Это недогоревшие искры, остывшие в кипящей воде. Тепло от огня греет руки, обжигает лицо. Холод степи остужает спину. Снимаю котелок, сыплю горсть чёрных мелких крупинок когда-то давно собранных женскими руками и высушенных солнцем чужой страны. Они покрывают поверхность воды, кружатся в последних мелких струйках пузырей, поднимающихся со дна, и образуют пену. Разбухая от горячей воды раскручиваются, распрямляются и начинают тонуть, отдавая краску воде. Через несколько минут остались на поверхности лишь крупные ветки, которые никогда не были листьями и не хотят отдавать цвет в чай. Мелкими глотками, стараясь не обжечь губы и язык пью наслаждаясь вкусом и теплом. За спиной раздаётся громкое недовольное фырканье и конь тыкается в моё плечо, напоминает о себе. Достаю кусок хлеба и на раскрытой ладони протягиваю через плечо, больше делиться нечем. Прохладные губы тыкаются в пальцы, тёплое, мокрое дыхание щекочет руку, и мелко шамкая губами конь подбирает хлеб. Быстро сжевав, что ему там на один зуб, он опять тянет головой, но теперь уже дышит в ухо и трётся мордой по моей шеи. Я только обнимаю его морду и прижимаюсь к ней щекой, пойми больше мне предложить нечего. Костёр проглотил мелкие ветки, оставив белые и чёрные угли по которым ещё бегают ручьи искр. Достаю одеяло, которое днём лежит под седлом, и готовлюсь ко сну. Один бок греет остывающий костёр, другой остужает ночь степи. Последнее что вижу, прежде чем закрыть глаза - это много, очень много звёзд.

LI 5.09.15