Вчерашнее мое конекатание претендует на то, чтобы стать самм ужасным за все время. А дело было так: приезжаю я на конюшню, а там народу видимо-невидимо. Не успела я даже до раздевалки дойти как вылетела взмыленная Лена и сказала мне скорее переодеваться и садиться на Валькирию, потому что без меня она не может детей посадить. Я испуганно почесала затылок, но в раздевалку все-таки пошла. В смене двое детишек - ну просто замечательно! Прямо удаваться можно. Тут подъехали двон новечков. В этот момент у меня вообще глаза на лоб полезли. Я веду смену на Валькирии, состоящую из двух маленьких девочек и двух безмозглых новечков. Ужас какой-то. Тут я обратила внимание на толпу, которая, по-видимому, состояла из родителей и других родственников детишек. Я глубоко вздохнула и послала Вальку в рысь. И началась настоящая свистопляска. Сабоник постоянно становился на середине пути, пугая до смерти всех лошадей, Балбеска постоянно вырывалась в центр и носилась там, как оголтелая, Бобик кусала впереди идущую Бьефу. Валькирия тем временем все сильнее прижимала уши, закатывала глаза и обнажала острые, как бритва, зубы. И я понимала, от чего она так "окрысилась". Мало того бедлама, который устроили лошади, так еще и родители постоянно галтели со своими совершенно ненужными советами. Кроме того, когда я обернулась назад, то увидела, что Бьефа обильно покрыла своими слюнями Валькин хвост. Теперь-то я поняла, почему Валька так ее не любит. К концу мы с Валько вымотались как психически, так и морально. Нам сказали - едье галопом. Мы перешли на быстрый шаг, я с горем пополам подняла ее в галом, мы пробежали пол круга, а потом остановились тяжело дыша. Лена покачала головой и сняла нас с дистанции. Когда нас спросили, ехали ли мы галопом, одна из малявок, та самая, что сидела на Бьефе, сказла: "Нет, какой там галоп". Это было последней каплей как для меня, так и для Вальки. Мы развернулись на сто восемьдесят градусов. Говорят, в этот момент мы с Валькирией имели примерно одинаковое выражение лица, по которому сразу можно было прочитать нашу жажду крови. У Лены аж волосы на голове зашевелились. Правда, секунду поразмыслив, мы плюнули на них и гордо подняв головы пошли парковаться. Дурацкие дети... Дурацкие родители... Дурацкие новички... Теперь я понимаю, почему Наташа их так не любит.
Кстати, видела, как Саша бороздил леваду на Венере. У нее побрили гриву, и голову привязали буквой "s" к седлу снизу. У нее прыжки через две недели. Еще привели Жармен, не знаю зачем, на ней катали прокат.