В колонках играет - А-мега - Лететь
Настроение сейчас - Даже влом шутить, до чего я докатился?

И что же вы не исполните мое последнее желание?? – зарыдала Золушка.
-Я ушам своим не верю! Ты уже давно не девочка, чтобы верить в сказки. – прорезал тишину, нарушаемую лишь всхлипыванием Золушки, безжалостный, с хрипотцой, старческий голос.
-Но как же они будут жить без меня? Я не могу просто так исчезнуть! – попыталась в последний раз образумить неизбежность.
-А как же они жили до твоего появления? Ты кем себя возомнила глупышка? Просто делай, что тебе говорят!
-Хорошо. Но, пожалуйста, дай мне полюбоваться на них в последний раз! Я не смогу просто так их покинуть, пожалей меня хоть здесь.
-Только если перестанешь плакать!
-Что угодно.

Они взошли по длинной лестнице на самую верхушку башни. Когда-то, в недалеком прошлом она проделала этот трудный путь в одиночку и тем самым обеспечила себе проживание под самым небом. Звездное небо искрилось волшебным светом. Город, прекрасный город простирался под башней, переливаясь множеством разноцветных, мигающих огоньков. Здесь рождались, жили и умирали ОНИ.

Да, тут было также прекрасно, как и в первый раз, но, тем не менее, время прошло. В последний раз, медленно обвела Золушка окружающую её действительность внимательным взглядом. И закрыв лицо рукой, протянула свою вторую руку безнадежности. Старая, усталая и больная старушка Золушка уходила на покой, спускаясь с вершины башни в подземные помещения под башней, и даже не надеялась вернуться назад. Дойдя до своей комнаты, она была грубым образом втолкнута безнадегой в середину комнаты. Недолго думая Золушка села рядом с другой старушкой, которая заливалась слезами.

Трогая старыми, костлявыми руками своем постаревшее лицо, лишенное теперь всякой молодости Красная Шапочка рыдала, не прерываясь на утешение Золушки. У обеих в глазах уже не осталось ничего живого, глаза помутнели и потеряли свой внутренний свет. И если Золушка уже просто смерилась с этим, то Красная Шапочка предпочла просто выплакать весь свой свет. В комнате было довольно тесно, здесь сидели еще очень многие. Крякнув что-то грубое напоследок, Безнадежность закрыла дверь, повесив на нее большой черный засов. В комнате наступила тишина, сочетающаяся с абсолютной темнотой навсегда.

[447x574]