Я не знаю, где я и кто все эти люди передо мной. Они говорят на непонятном мне языке и ОН тоже. Я приехал сюда за ним, потому что не могу. Он нужен мне. Очень нужен. Я его люблю.
-Билл, сядь, пожалуйста, на пол. – Различаю я его голос среди остальных, и послушно опускаюсь на твердый и неудобный паркет. Но даже если он скажет мне просидеть здесь всю ночь, то я соглашусь. Наконец кто-то подходит сзади, и мне развязывают глаза. На стенах висит пара моих плакатов, двуспальная кровать в углу, компьютер, телевизор. Обычная комната. Передо мной на диване сидят три девушки, вальяжно развалившись почти друг на друге, и лениво потягивая шампанское из бокалов. Я непонимающе смотрю на него и в который раз не могу понять то, что он чувствует, по его глазам. Как ему это удается?
-Расстегни джинсы и спусти их до колен. – Не холодно, не грубо, а даже как-то успокаивающе, будто так и надо. А так ведь действительно надо, потому что он так сказал. Я выполняю его просьбу. Просьбу, а не приказ. Сейчас мне все равно даже кто эти девушки и почему они здесь.
-Спусти боксеры. – Я не смею ослушаться. Слишком силен страх потерять его и никогда не заслужить прощения за ослушание. Выполняю, слегка прикрываясь руками. Все-таки как-то неприятно чувствовать на своем достоинстве три пары чужих глаз.
-Мастурбируй, Билл. – Я пытаюсь что-то возразить, но он приподнимает бровь и этого хватает, что бы я замолчал и оставил попытки. Медленно обхватываю член кольцом из пальцев и начинаю двигать рукой, слегка закусив губу и откинув голову назад. Чувствую, как девушки впиваются в меня взглядом. Зачем он привез меня к ним?? Я не понимаю, зачем делаю все это, но я же ведь должен. Ощущаю, как член напрягается под моими уже умелыми движениям, и через пару минут не сдерживаю первого стона. Слышу шипящий звук шампанского и звон бокалов. Я уже совсем ничего не понимаю. Он присаживается рядом и слегка касается пальцами моей щеки, скользит вниз и касается члена, отчего я дергаюсь и всхлипываю. Но его рука исчезает так же быстро, как и появилась, но я не останавливаюсь, потому что уже не могу. Довожу себя до исступления, громко выстанывая куда-то в потолок его имя и дергаясь. Последнее движение и я кончаю себе в руку, изгибаясь и вскрикивая, после чего опускаюсь на пол. Снова слышу звон бокалов, но словно издалека. Разговоры, смех. ЕГО голос. Я знаю – это он не со зла. Так просто нужно. Это же просьба, а не приказ..