Тэйбл-толк.Филипп Миронов
Общеизвестно, вторично, простенько — такие характеристики можно
щедро раздавать, бегло сканируя ландшафт. Легче рассказать, что бе-
сит, чем вспомнить какие-то приятные вещи. Но вот, довольно стран-
но, что пики раздражения все чаще отдаются равнодушием или уме-
ренным одобрением. В последний раз я испытал такое состояние в «Ки-
тайском квартале» в один из последних вечеров новогодних каникул.

Ушлые хозяева, прочухав дикую популярность своего заведения, запо-
лнили зал столами так, что твои локти неминуемо бьются о локти
посетителей, сидящих сзади. Мы попытались сесть в середине зала
за стол, который обступили со всех сторон соседние столики. Тяже-
лые деревянные стулья было невозможно отодвинуть — спинка упира-
лась в спинку стула соседа. Никакой порерези, чтобы заправить ноги
под стол не образовывалось. Мы сразу же перескочили, как только
освободилось место в углу с диванчиками и подушками.

Отсюда хорошо просматривались все окрестности. Справа размести-
лась пара — молодой человек в очках белом свитере «в лапшу» и девушка
со следами незаживших прыщей, которая, по всей видимости, свои очки
сняла прежде, чем познакомилась с ним. Каждые три минуты он про-
тягивался через стол, чтобы зафиксировать свои губы на ее губах
в поцелуе. К чему такие неудобства, если можно было сесть рядом.

Впереди за ширмой из стекляруса с шумом бухала компания, состоя-
вшая из отцов семейств и их жен. По столу гулял ноутбук с видами
какой-то широкой речужки, протекавшей в унылом пейзаже. Навер-
ное, демострировался фоторепортаж с летней поездки на Волгу.
Было слышно, что за ними сидят дети: слышался только смех
и довольно звонкий. Мы вспомнили, что в фильмах ужасов детский
смех используется для нагнетания атмосферы ужаса. Наверное, это потому что взрослые подсознательно боятся жестко-
сти детей, которых запросто веселят страдании мушки, ножка-за-но-
жкой лишаемой конечностей. Странно, что детский плач доставляет
нам самим дискомфорт, когда по логике вещей он должен нас радовать.
Чанкайшисты в фильме «ЧП» пытали капитана детским плачем...

Мы заказали зеленый чай, воду, безалкогольное и алкогольное пиво,
карпа, два салат-бара. По очереди сходили к стойке. Компания спереди
делала групповые фото. Ни с того ни с сего мы тоже сделали пару груп-
повых фотографий. Мысль, проистекающая в мозгу перед тем, как пред-
ложить всем «сфотографироваться вместе», настолько абсурдна и нев-
кусна, что и лица, как правило, получаются жутко неаппетитными.

Будто бы та самая птичка, что вылетает из объектива, сделала на них
ка-ка... По крайней мере, у нас получилась именно такая фотография.
Мужчина впереди занес руку со стопкой и произнес коронное «будете
у нас на Колыме...». За нашим столом возник разговор об этих фразах
из кино, из Гайдая и Данелии. Определенно, у каждого поколения есть
свой набор киноцитат, налипших на язык, как толстый волос налипа-
ет на брусок хозяйственного мыла. «Помню я твою попку сраную мыл
в фонтанчиках на Баден-Бадене...», «Хомячков мне не присылай —
я их уже отлюбил...», «Видишь суслика? Нет? А он есть!...»

Тейбл-толки вместе с едой и обстоятельствами, в которых не было
ничего такого, что стоило бы запомнить, способствовали прими-
рению с реальностью. Со всеми ее самоповторами и предсказуемыми
поворотами сюжета. Мы расплатились карточкой, поздно спохва-
тившись, что не оставили чаевых. Встали-вышли-разъехались.
Банально...

Она царит в «Якиториях», в «Шоколадницах» и «Кофе-Хаузах», обильно
произростает в интернете и торговых центрах, в пробках, в аэропор-
тах и в парках аттракционов. В русском кино ее особенно много. У нее
редкие способности к воспроизводству и уникальное умение превра-
щать видных персонажей, интересные предметы и явления в мутный
рисунок фона.

Банальность — это среда обитания, растворяющая наше сознание.
Это взгляд со стороны на человека, уставившегося в монитор
на эти строчки. Банальность — хитрая тварь — умеет обороняться.
Чтобы воспеть, ее невозможно ухватить и осмыслить, самому
не почувствовав себя скучным и банальным чмо.

Задний план Текст: Ирина Петракова


Искусство сытого времени любит все ущербное, увечное, больное; ре-
бята, которым нечего больше хотеть, чествуют фотографов-некро-
филов, вроде Уиткина, или веселых извращенцев вроде братьев Чепме-
нов; художники погружаются на самое дно, ассимилируются с бомжа-
ми, кликушами и гопотой и оттуда, со дна, ведут свои глубоководные
репортажи, за которые топовые галеристы дерутся как дети.

Никто давно не рисует, а нахуй? Осмоловский заказывает свои про-
изведения мастерской, как пошив костюма, и на станках по специаль-
ным паттернам ему изготавливают его экспонаты; он не трогает
их и пальцем. Сегодня больший резонанс произведет выставка из горы
использованной туалетной бумаги, из куска хоум-видео, из самого
себя с торчащей пиписькой. Покажите измученным халявным конья-
ком арт-критикам, мальчикам с гладкими стрижками, эстетам
в пятом поколении и томным обитателям Жуковки и Горок-9 свою
нефотошопленную белую задницу, как они немедленно нарекут вас
новым Куликом — просто чтобы не выглядеть совсем уж идиотами.

Модно называть искусством всевозможного Путина на холсте
и в масле, любительскую порнуху, всякую сексуальную перверсию
померзее; модно «ничего не знача быть притчей на устах у всех» —
если ты умудряешься быть информационным поводом даже тогда,
когда годами ничего не делаешь — это высший пилотаж.
T. (1)
Модно называть искусством
всевозможного Путина...
Среди большинства, упивающегося собственной тотальной творческой
импотенцией, особенно неуместно выглядят по-настоящему талант-
ливые: они рисуют свои дивные пейзажи, выручают свою маленькую
денежку занимаясь дизайном и рефлекторно дергаются, когда их назы-
вают «актуальным искусством» — приходится многажды оговарива-
ться, что нет, никаких фекалий и голых баб. Когда галерейщики сакку-
мулируют у себя такое количество мусора, что сами не смогут в нем
пошевелиться — на улицах станет чище; мы наконец научимся делать
то, чего эти люди так яростно добиваются — быть сами себе искус-
ством, узнавать его в самых обыкновенных вещах.


Фуриган Текст: Антон Зорипов
Однажды, распространение атипичной пневмонии заставило китай-
ское правительство закрыть все свои рынки, чтобы остановить
эпидемию. Видимо, страх болезни охватил и московских бюрократов,
заствив их задуматься о закрытии уличных рынков ради блага
жителей города.

Вещевой рынок — это неблагозвучное сочетание, совмещало в себе исти-
нный дух стихийной свободы и неисчерпаемость выбора азиатского
ширпотреба. Китайские, вьетнамские, арабские, кавказские акценты,
боровшиеся за ваше внимание, сливались в какое-то невероятное
эхо перестроечной экономики.

Многонациональный колорит привлекал туда скинхедов с их погромами.
Этнические преступные группировки стреляли, взрывали, сжигали
и боролись за влияние. Правоохранительные органы уcтраивали рейды,
чтобы получить полагавшиеся взятки. Теперь грозовая туча чиновь-
ечего человеколюбия зависла над московскими рынками в мечтах
о строительстве торгово-развлекательных центров, с их цивилизо-
ванностью, обыденностью и однообразностью.

Теперь остаётся только гадать, какие последствия это принесёт.
Уничтожение такого самобытного социально-культурного явления,
наверняка, принесёт нам много сюрпризов. Я начинаю гадать, как бу-
дет выглядеть через два года какой-нибудь прохожий гопник.

Шапка с патриотическим лозунгом «Россия — вперёд!», курка Furigan
с огромной пантерой на спине, в которые зимой укутываются охран-
ники в Пропке и нелепые полуботинки полукроссовки исчезнут без-
возвратно.

Уже сегодня отличия между английским чавами и русским гопником
практически исчезли, а значит можно ждать новый вид гопника —
более изысканного и модного.

Такие изменения не останутся незамеченными бывшими рыночными
предпринимателями, которые переберутся в крытые рынки или от-
кроют новые магазинчики. А самый невероятный вариант, когда неко-
торые неплохие магазины так же сочтут более выгодным перебрать-
ся на эти рынки для освоения нового типа покупателя, не кажется
утопией! Как видим, Front Line стал первым, кто решился на этот
шаг, показав пример остальным.

Но ещё более удивительная новость уже давно циркулирует в прави-
тельственных кругах. Говорят, что большинство рынков переберёт-
ся в интернет и переквалифицируются в интернет-магазины и аукцио-
ны, где планируют составить конкуренцию E-Bay и Amazon и только
платформа Марк (нелегально) и гостиница Севастополь останутся,
как и прежде, на своих местах, из-за неспособности тамошних
продавцов освоить интернет-технологии.
[699x542]