Она стояла на перроне, куталась в огромный, в коричневую клетку платок и думала, как она его встретит. Он обнимет ее прежде, чем она скажет «Здравствуй», подхватит на руки, зацелует чуть не досмерти, и она зажмурит глаза, потому что все это будет слишком нереально, слишком похоже на сон. У него будет страшно загорелое лицо, и темно-синие глаза будут на нем блестеть ярко-ярко, точно чужие, не его. Он привезет, как всегда, целый чемодан подарков, целый сундук сказочных богатств из далекой восточной страны: удивительные духи и благовония – пряные и резкие, - какую-то дорогую одежду, которую можно будет надеть разве что перед ним, дома – ну и пусть, ну и пусть, - ожерелья и браслеты с мерцающими крупными камнями...
И, наверное, еще что-то, что она едва может себе вообразить.
Оставался час до прибытия поезда.
Не замечая, что делает, она теребила концы платка.
Не надо было приезжать так рано.
Она пошла в буфет и выпила чашку кофе. Больше ей не хотелось, да, честно говоря, не хотелось и этой, но нужно же было что-то делать, и она взяла еще одну.
Она думала о том, как он жил там, без нее, так долго, мучительно долго, и что он делал, и не было ли ему одиноко. Она знала: да, безусловно было; но знала и то, что скучать ему было некогда.
К ее столу подобралась с мокрой шваброй уборщица, нечистая и нездоровая на вид, и она брезгливо поджала ноги. Она не осознавала этого, но ей было мерзко от того, что это существо приближается к ней именно сейчас, в такую минуту...
В такое время.
Она торопливо допила свой кофе и вернулась на перрон.
Дул ветер.
Она постояла на улице и снова вернулась в тепло, и даже села смотреть новости перед большим экраном, но ничего не поняла и не запомнила.
Когда к перрону подошел поезд, ей казалось, что она ничего не соображает, но глаза жадно искали его среди выходящих, так что многие хмуро улыбались, взглянув на молодую женщину в большом клетчатом платке.
Но он вышел не из того вагона, откуда она его ждала, и заметил ее раньше. Он приблизился к ней легко, уверенно, такой высокий, стройный, страшно загорелый, и синие глаза казались немного чужими на этом до боли знакомом лице...
- Здравствуй, Инна, - подойдя, сказал он.
- Здравствуй, - улыбаясь, растерянно произнесла она.
Он очень нежно и осторожно поцеловал ее в лоб.
- Ты, наверно, приехала раньше, чем нужно, как всегда?
Все еще ничего не понимая, она кивнула.
Он вздохнул.
- Пойдем...
Они зашагали к остановке такси. Кажется, стало еще холоднее, и, ежась от промозглого ветра, она вдруг смутно почувствовала, что совсем скоро наступит долгая, тяжелая, мучительная зима.
28.01.2009