В колонках играет - Зверь Наутилус Помпилиус
Настроение сейчас - Есть

Ровно год назад я чуть не разбилась. Если быть точной или... скорее, откровенной, я не верю в то, что могу разбиться. Вернее, я не чувствую, что это моя смерть. Если я умру, то каким-то другим образом. Мне так кажется. Прости меня, Господи, за мою самоуверенность, но это действительно так.
Я это же самое сказала год назад своему знакомому и через пару дней мы вылетели с трассы на скорости в 150 километров. Никто не пострадал. У меня не осталось страха. Но... Я что-то должна была услышать из этого. Может быть то, что у меня нет права не верить в свою конечность? Девять дней после этой аварии я ходила в тихом успокоении и восторге. Я видела солнце. Другим, не тем, каким оно кажется обычно. Не теплым, не ярким. Я видела его солнцем. Без привязки к личным и телесным ощущениям. И луну видела, дорогу, машины, людей. И все это было настолько не личным и таким трогательным. Было очень легко и восторженно. Мне показалось, что я знаю.., что, наверное, именно с таким чувством смотрят на землю уходящие души. Смотрят, и пытаются сказать: "Не плачьте. Зачем? Все ведь прекрасно и без ваших соленых потоков. А мне не больно. Спасибо, что вы были рядом, что учили меня и любили. Я ухожу, но мы обязательно встретимся".
Сегодня год. Мне не страшно, вчера (в день аварии, выходит), я записалась на курсы вождения. Так получилось. У меня есть уверенность, что я не погибну на пассажирском сидении. Но на водительском... Я еще не сидела и машина ни разу не двигалась от моих рук и ног. О водительском месте я ничего не знаю. И уверенности пока нет. Я буду учиться, словно ходить. И у меня будут новые поступки.
А еще... Я не забыла и сегодня поняла, что не просто вспомнила. Что не с благодарностью, что... ведь я не могу знать, должна я была погибнуть или нет. Но вот год... Мне его дали. Что я за это время сделала? Кому стало лучше оттого, что я есть? Кому-то теплее?
Нет, он не зря был. Он был такой... Боевой год. У меня появились друзья, завистники и даже читатели. И я все время молюсь, чтобы мое сердце было чутким. Чтобы я могла слышать эту жизнь. Даже если она только шепчет. Или если ее слова - всего лишь случайная фраза человека, который ждет свой автобус. И еще... Я всегда молюсь, я не знаю, имею ли на это право... Но, как человек, я молюсь... Если умереть, пусть на секунду, но позже мамы. Я у нее одна...
Осталось только спросить у себя: какого хрена 9 мая 2006 года в четыре утра, после четырех бутылок шампанского и еще одной коньяка мы поперлись еще за несколькими на скорости в 150 километров в час?