Этой ночью я хотел тебя, именно тебя, только тебя, и никого другого. Но ты не пришла: не смогла. Не захотела, испугалась - теперь это не важно. Я нашел другую. Другую, ведь это так легко. Просто выйти и найти. И с ней провел ночь. Когда я увидел ее, я подумал о тебе. Нет, подумал я, нет тебя - будет другая. Тебе легко найти замену. Каждому из нас, любому. Любому можно найти замену - нет незаменимых людей, нет, и не будет. Быть может только родители потому, что мы произошли от них, и все. Я познакомился с ней, она искала глазами хоть кого-нибудь. Искала глазами хоть кого-нибудь, кто обнимет и согреет, готова была на все, лишь бы ей шептали на ухо, что любят. И я шептал, не поверишь, я целовал ее и тихо, так тихо говорил у самого уха, что люблю. Она верила. Она верила, всему верила. Я представлял, я был уверен, что это ты, так я хотел тебя.

Всю ночь я провел с ней, вернее с тобой. Я был с тобой душой, сознанием, я чувствовал тебя. Я всегда рядом с тобой: мысленно, душой и сердцем, только с тобой. А знаешь, почему она? У вас одинаковые духи, только духи у нее твои. Нет не твой запах, лишь аромат. Я лишь хотел… Я все понял, чего она хотела, и был с ней.

А утром пришла ты. Пришла тихо. Такая холодная, но моя, самая родная, самая любимая - моя.

Я люблю тебя, так люблю только тебя, только тебя, но мы поругались. Ты плакала, снова плакала из-за меня. А потом ты вышла, вернее, обиделась и ушла. Я лишь хлопнул дверью и сказал: «Пошла к черту!». И нервно закурил. За что, за что я тебя так обижаю, зачем обижаю ту, без которой нет смысла. Нет смысла, потому что люблю именно тебя.

Мне не хотелось бежать за тобой и успокаивать, я счел это унижением самого себя.

Ты вернулась через полчаса. Руки и губы тряслись, ты не плакала, но слезы все еще застыли на щеках.

Ты не знала об измене, может, если б знала - не пришла.

Изображая равнодушие - закурил. Горечь по горлу, ножом по сердцу от твоих слез, только от твоих слез, мне становится тяжело и плохо, гораздо хуже, чем тебе. Ты прошла, шатаясь от усталости, тоски и какого-то отчаянья в глазах. Я впервые видел в твоих глазах отчаянье, тоску и обреченность. Обреченность, потому что любишь, потому что моя и только меня любишь, вся моя и не можешь уйти, нет сил просто встать, сказать хватит и уйти, навсегда уйти. Я сидел, ты, дрожа, склонилась к моим коленям. Обняла и присела у моих ног. Обнимала мои колени и плакала. Как кошка терлась мордочкой о колени и плакала, тихо плакала, потом стала что-то бормотать. Не прекращая, бормотала.

Как кошка вернулась домой и сидела у ног. Я закрыл тебе рот ладонью, стало тише. Поднял тебя и поцеловал, целовал твои мокрые щеки.

Потом мы уснули, вернее ты уснула, но я не спал. Я думал, сколько еще таких, как ты, будет других, с которыми я буду мечтать о тебе. Сколько еще надо других, чтобы ты, ты - моя любимая, единственная любимая и желанная стала….

Полька, спокуха, все хорошо, енто плод больной фантазии. А вот как закончить не знаю.

Женой, чужой, другой или в лучих традициях умертвить?