Он лежал в грязной рубашке на чистой постели, валялся на куче сломаных перьев.
Он давился глупыми мыслями в поисках капли вменяемости, смотрел как потолочный кирпич играл в мозайку.
Он сыпал песком из Сахары на простынь и гашишем с Маррокко в табак. Щелчек зажигалки, и зеленые ракеты летят совсем не вверх.
Он страдал херней происходящего, критинизмом окружающих, и никотиновой зависимостью.
Он думал, что носит почти крылья, и можно почти в небо, и по телику врут про шампунь.
Слишком часто кричал слишком пафосные фразы, он менял веру на нечто большее.
Он становился тем, что всегда осуждал - взрослел.
Под утро он разделился на свет в прихожей и мрак из под кровати. Он уснул искать внеземную форму мысли.