…Как можно танцевать под лирическую песню? Ну только с женщиной.. Но при этом я ведь понимаю, что я ведь не танцор и даже не юный человек. Я просто человек с высшим образованием. Вот и все. Танец человека с высшим образованием. Просто смешно.. Но очень хочется. Даже просто необходимо! И так важно, чтобы и песня была настоящая! Ну НАСТОЯЩАЯ! Правда от этой песни становится все только яснее и соответственно больнее. Но хочется, чтобы песня была настоящая, потому что от плохих песен становится никак. И если песня будет настоящая, то на какой-то момент может даже вот этого достаточно, что песня настоящая. Хотя бы песня настоящая.. И тогда может стать не хорошо, а достаточно. Вот смотрите, какое дело странное, вот такая ситуация, вот, допустим, есть песня. Прекрасная песня, которая мне очень нравится и есть прекрасная женщина и есть какой-то я. Что вот в этой ситуации не хватает? А не хватает как раз вот этого танца! Дурацкого, нелепого, смешного танца, то есть моего танца с этой женщиной под эту песню. А что становится ясно пока звучит эта песня? Как раз и становится ясно, что этого танца не будет никогда. НИКОГДА. А пока звучит эта песня, все становится так ясно, что можно увидеть всю свою жизнь насквозь, до самого конца и увидеть что в этой жизни могут быть реализации разных твоих амбиций, какая то карьера, деньги. Пусть даже неплохие деньги. Но все это нахрен! Вообще! Ну потому что вот этого танца, нелепого и смешного, не будет.. никогда.. И тут возникает вот такой нормальный человеческий вопрос - Если этого танца никогда не будет, то зачем тогда нужна эта песня, зачем нужна женщина и зачем нужен я? И почти сразу возникает нормальный человеческий ответ – Пусть будет! Ну если эта песня такая прекрасная, пусть она конечно будет. Без всяких вопросов. Эта женщина пусть будет. Обязательно пусть будет! Без всяких вопросов. Пусть побуду и я. Какой бы там ни был. Извините. Я, конечно, знаю, что я буду танцевать и с другими женщинами, причем в очень широком смысле этого слова – танцевать. Но не под эту песню. Потому что эта песня для того танца, которого не будет никогда. И в этой фразе что самое страшное? Как раз это слово «никогда». И при этом, что такое «никогда», ну что это такое? Ведь если я смог это сформулировать, значит я что-то такое знаю и значит смог такое пережить и жить с этим дальше, хотя казалось, что жить-то дальше не смогу. Но смог. И теперь знаю, что бы со мной ни творилось, все равно знаю, что в конце концов успокоюсь и жизнь свое возьмет. Но так не хочется успокаиваться! Так не хочется. Что это значит – жизнь свое возьмет? А где мое? Ну где мое!? И еще, даже если будет совсем уж лихо, совсем уж ясно, совсем плохо, если бы была бы такая таблетка, которую бы ты мог принять и жизнь брала свое сразу.. Но ведь стыдно пить такую таблетку. Ну стыдно.. Ну что бояться? Ведь взрослые люди.. Знаем о чем идет речь. Уже что-то смогли пережить. Значит стыдно бояться. И еще так хочется, так ХОЧЕТСЯ, что было достаточно. Чему нибудь порадоваться, ну например новым шторам порадоваться, хорошему весеннему дню, свежим фруктам. Или например тому, что приехал старый друг. Ненадолго. И с ним вместе выпить водки, поматериться. Или еще чего другое полезное сделать. И тогда может быть достаточно и тогда не страшно. А иногда бывает песня настоящая и пока она звучит, все ясно. ВСЕ ЯСНО. И уже этой песни достаточно и тогда не страшно. Не страшно, ну чего бояться? Взрослые люди.. Стыдно бояться. Не страшно… Нет. (с) Гришковец