• Авторизация
Дневник Время_Вперед Лента друзей - Дневник - Полная версия


Без заголовка 10-10-2006 12:22 к комментариям - к полной версии - понравилось!


…Представляю, что вы скажете обо всей этой истории, когда услышите!.. Мол, баба всегда баба, и всем им нужно то, что перечислено на известной открытке: «Дорогая подруга, желаю тебе четырёх зверей: песца на плечах, «ягуара» в гараже, льва в постели и осла, который за всё это станет платить!» А этой, мол, повезло больше остальных баб: у неё все звери в одном лице, и даже обошлось без осла… Но это можно подумать разве что при поверхностном взгляде. На деле всё и сложнее, и трагичнее, и даже романтичнее...
 
Стук твёрдых подошв сандалий по мрамору пола – или чем там облицовывают – смешивался со звоном монеток на одежде и браслетов на запястьях и лодыжках, шёлковым шелестом юбки и тихим перестуком бусин на поднизях шапочки. Коридоры были широкие, и эхо звучало отчётливо. Мне вслед порой оборачивались, и глаза – человеческие, почти человеческие, звериные, изредка – фасеточные оглядывали мою полуобнажённую фигуру. И если раньше я смущалась этих откровенных разглядываний, то теперь знала: дальше плотоядных взглядов дело не пойдёт. А если кто рискнёт, то мой господин заставит их – горько пожалеть об этом, а меня – почувствовать себя отмщённой. Ну вот, скажете, мы так и думали. Но вы же не дослушали мою историю. А начиналась она так.
 
Нас было четверо. Обычно на подобные дела отправляют две пары, как и в этот раз. На официальной работе наши шефы знали, что «молодые люди увлекаются геологией». Версия занятий в геологическом кружке оказалась самой подходящей. А изучаемые аномалии с натяжкой, но можно было назвать и геологическими.
Так вот, я с моим напарником Пашей (эй, без намёков!.. как раз наоборот, не приветствовалось, чтобы напарники делались… э-э…парами, хотя не запрещалось) и Марина с Юриком направились в Воронежскую область. Да, напарники почти всегда мужчина и женщина, потому что способности тех и других, как правило, дополняют друг друга, но вот влюбляться в соратника – как правило, вредить делу. Да и сложно испытывать нежные чувства к тому, кто в сырой палатке служит грелкой, или кто отмывает твою миску от присохшей каши. Павел, высокий, даже длинный, был по жизни приколистом, и по пути на задание, чтобы нас подбодрить, успел пересказать все профессиональные, студенческие, семейные, а также церковные и даже слегка неприличные анекдоты. Самое интересное: девушки от неприличных историй, рассказанных парнями, краснели меньше, чем парни – от дамских.
На место мы прибыл поздно вечером, нашли гостиницу – средней паршивости, но с заказанными для нас номерами – а утром отправились к «аномалии». Она там была, но отнюдь не магнитная, не алмазная, не хромовая, не водная… Именно такими аномалиями занималась наша контора, которую обыватели могли бы назвать Ночным Дозором. Но и тут всё было сложнее и запутаннее. И не всё я могу рассказать, даже сейчас… Чтобы ни произошло в моей жизни, как бы ни перевернулись мои представления о Свете и Тьме, ни тот, ни другая уже лет двадцать для меня не являлись аналогами Добра и Зла. И когда я оказалась в «лагере» (ничего себе лагерь!!!) врага, Архонт не требовал принятия ИХ принципов: здесь тоже не ценят предательство. А вообще, об Архонте стоит говорить отдельно.
Итак, я не всё могу сказать, а если упросить – мы, небольшая группа энтузиастов, работающих не за гонорар, а по пониманию необходимости выездов (за свой счёт и по мере возможности освободиться на работе), которой до масштабов Дозоров пилить ещё лет этак тысячу, ищем и находим аномалии магические. Конечно, лучше всего мы «прорабатываем» Москву (и Воронеж – там живёт наш, так сказать, сотрудник), но набитость народом и бурная ночная (да и дневная) жизнь не упрощает задачу. Зато кое-куда реально заскочить после работы. Или на выходных. И мы заскакивали, как только кто-то что-то ТАКОЕ засекал. Но время от времени приходилось и выезжать. И время от времени случалось… всякое случалось. Мы довольно скоро поняли, что ввязались в древнюю войну – в противоборство Тьмы и Света. Так же быстро стало ясно, что нам достаются дрязги низов – у верхов жизнь поспокойнее, и там всё неоднозначно, как и в человеческой политике. Но тут уж ничего не поделаешь, остаётся выживать самим. Больше, чем гибель, нас страшила возможность «выложиться». Марина, читавшая книго-сериал Джордана о Колесе Времени, говорила «выжечься», но этот термин, явно более точный, пугал сильнее. Трое таких, «выложившихся», «выжженных», куда-то уехали, ещё один… да ладно, не будем.
А вот аномалия под Воронежем была та ещё. Мы облазили её с утра – и поставили диагноз, который звучал как «выплеск», а на деле мы наткнулись на участок Дорог. Именно так – Дорог, в отличие от Дороги, по которой могут ходить люди-маги. Эти Дороги – только для тёмных существ. Правда, Юрик уловил очень давний отпечаток Света, по которому мог сказать лишь, что этими Дорогами когда-то пользовались Светлые. Марина сказала себе под нос:
– Путевые Врата нашли.
Я посмотрела на неё непонимающе, и она пояснила:
– Джордан. Там были такие средства Перемещения. Путевые Врата. Но из них то и дело всякая нечисть лезла, и потому их пришлось закрыть насовсем.
Ну что ж, мы примерно этим и занимаемся. Закрываем насовсем, не позволяя «нечисти», как сказала Марина, лезть сюда, в наш мир. Ладно бы, лезла, а то ведь ещё и хозяйничает!.. Демоны средних сил – ещё ладно, не крысятничают, а помельче – им просто необходимо, сунувшись в мир людей, напакостить. И после их проказ повсюду объявляются «нехорошие» места. Ну мы, типа, эта, «экстрасенсы», и такие места иногда чистим. Впрочем, справедливости ради скажу, мы никогда ни на кого целенаправленно не охотились.
Мы обошли «аномалию» и расставили «точки». Я была против столь кардинальной меры, но осталась в меньшинстве. Даже Пашка заметил:
– Стоит не только закрывать, но и заклеивать окошко, чтобы не дуло.
– Ага, из окна – дуло… – проворчала я, но больше не спорила. «Точки» мы активизируем днём, в полдень, таков порядок работы с «точками». Ещё одна причина поприкалываться, и Пашка начал:
– Светлым-пресветлым днём светлые-пресветлые маги расставили светлые-пресветлые «точки» вокруг тёмного-претёмного «выплеска» тёмных-претёмных Дорог тёмных-претёмных Сил. В светлый-пресветлый полдень светлые-пресветлые маги активизировали светлые-пресветлые «точки» и победили тёмные-претёмные Дороги, потому что светлые-пресветлые всегда побеждают, будучи в большинстве…
– Не говори «гоп», – оборвал веселье Пашки Юрик: он одного напарника уже потерял. Примерно в таком же простом деле. Марина смотрела понимающе и на Юрика, и, что любопытно, и на Пашу: парень явно перебивал весельем нехорошие предчувствия, глодавшие нас всех. Мы сели перекусить «сухим» пайком из буфета гостиницы: несмотря на кондитерское название заведения, мы там купили припасов на одну трапезу и минералки в двухлитровой боттле. Маринка и я ещё запаслись тремя шоколадками: знали, что на привале все захотят сладкого. В этом Лукьяненко прав, мы вынужденные сладкоежки.
Юрик нас и предупредил. Ведь знали же – возле «аномалии» расслабляться нельзя, но тёплый полдень на всех подействовал усыпляюще. Мы вскочили, оглядываясь. Юрик оказался в норме: нанесённый ему удар был отнюдь не смертелен. Маринин напарник определил:
– Условка. Придётся остаться до ночи.
Термин «условка» в нашем случае означал, что на «выплеск» повешено заклинание, вступающее в действие при определённом условии, видимо – при появлении светлых, пожелавших «заклеить форточку», как сказал Пашка. То есть, нас уже ждали. И как минимум одна «точка» распустилась.
Мы проверили «точки» и нашли, что распустились пока две. Мы могли бы и так оставить, но сидеть в бездействии тошно. Мы не стали активизировать «точки», так как не узнали бы, кто ставил ловушку. Что против нас могут двинуть серьёзные силы, нам даже в голову не пришло.
Закат нас застал умотанными неизвестностью, разозлёнными и проголодавшимися: мы ж не знали, что придётся дежурить, а не прийти, запереть и уйти. Хорошо хоть, одеты все были по-походному, у каждого на поясе или на ноге – нож, а в кармане – спички или зажигалка, поэтому костерок у нас был, и сидеть на земле мы тоже могли.
Ощущение пришло ко всем одновременно. Каждый среагировал по-своему: кто напружинил пальцы, кто полез за пазуху, кто – в рукав… Я вспомнила, какими словами из каких песен что делать – я пролистывала свой список быстро – и тоже напружинила пальцы. Мы встали в «каре»… Удар тем не менее застиг врасплох.
Нам сразу пришлось сломать «строй», потом – отдалиться от Юрика и Марины. Я раз за разом щёлкала пальцами определённым образом на определённые слова, отменяя одно действие врага за другим, сопровождая это движениями рук. Павел швырял боёвку, боевые спеллы. А потом то ли демоньё стало сильнее, то ли я ослабла – отмены не вышло, и Пашка, пропустив удар, упал. Я не знала, жив он или нет, оставалось защищать и защищаться. И я защищалась. Когда стало ясно, что нас обоих окружили, я станцевала короткий быстрый танец – защиту. Тёмная мелкота остановилась, и у меня появилась минутка роздыху. Только за каким лешим они прут на нас толпой?..
К границе танца подошёл... подошло… нечто. Некто. В облике демона было, пожалуй, всё. И все. Звери то есть. Я услышала слово, которое сейчас слетает с моих уст запросто, а тогда страшило: «Архонт», Владыка Ада. Я внутренне содрогнулась. И снова – когда демон «Нечто» двинулся ко мне, преодолев границу танца… Она его не остановила. Я, не в силах бросать спеллы, выдернула из ножен «кинжал», намереваясь защищать Пашку, даже если мёртвого. «Кинжал» – это нож, которым, говорят, даже промороженное мясо реально резать. Мясо не пробовала, а дерево действительно режет любое. Я с «кинжалом» двинулась навстречу «Нечто».
– Танцующая, – сказал он на удивление человеческим бархатистым голосом. – ТЕБЯ убивать не станут…
Я молча кинулась на него с ножом. На первом ударе клинок обо что-то стукнул, а сделать второй мне не дали. Круг танца рухнул, и меня немедленно схватили десятки различных конечностей. «Нечто» снова заговорил:
– Тебе же пообещали, но ты не веришь…
– Почему за нами охотились?
– Не за вами, – уверенно сказал «Нечто», – ловушка была на любого, кто придёт.
– Но…
– Танцующая, – так же ровно сказал демон, – право говорить ты потеряла, кинувшись на меня с ножом. ДО того я бы стал с тобой говорить, а теперь ты пленница. – В подтверждение его слов мне заломили руки и связали. Когда «Нечто» повернулся, я увидела между распахнувшимися полами его плаща нагрудник.
И меня, упирающуюся, потащили к «аномалии», мимо разрушенных «точек». Краем глаза я увидела, что Пашка так и лежит. Простынет ведь…
– А… – начала я, и тут же мне завязали рот чьим-то кушаком. Отбиваться дальше было бы унизительно, и я решила дальше действовать по обстоятельствам. Реальность вокруг съёжилась и потемнела. Мы оказались в широком коридоре, и «Нечто» указал:
– Сюда.
Мы вошли в обширные покои, очень слабо напоминающие жилые. Было светло, вокруг суетились существа самого разного вида, у дальних стен теснились одна к другой каморки, образованные ширмами. Я вертела головой, стараясь увидеть, нет ли тут Юрика или Марины, но не видела их. Это значило или что они живы и спаслись, или что мертвы. Но завязанный рот был весомым аргументом, чтобы молчать.
– Танцующая – для Архонта! – громко сказал демон «Нечто».
– Кто из них…
– Вот она, – демон провёл мне по щеке чем-то средним между рукой и лапой. Моё сердце упало в пятки. Кушак убрали, но говорить не хотелось. Тем временем кто-то, кажется, обмерил меня, а у меня подкашивались ноги – в основном, от усталости. Мне сунули кружку с питьём. Я покосилась на «Нечто», он ухмыльнулся лягушачьими губами. – Хотели бы тебя убить – уже убили бы.
– А зачем ему девица? – сказал какой-то образованный демон, и все захохотали на разные голоса. Даже «Нечто» издал весёлый звук.
– Для украшения, – ответил он.
А я отпила из кружки. На вкус – горячее вино с пряностями. Я выпила не всё, помня о горьком осадке. «Нечто» обернулся ко мне, уставился кошачьими глазами:
– Готова?
– К чему? – спросила я, чтобы не молчать.
– Предстать перед Архонтом, – сказал он, ожидая испуга от своих слов. Я постаралась не подать виду.
– Готова.
– Нет, – качнул жуткой головой «Нечто». – Ещё не готова.
Меня взяли сзади за воротник и одним махом разрезали куртку, следом – рубашку, майку и лифчик – в одно движение. Я прижала раскромсанную одежду к груди. «Нечто» снова засмеялся бурчащими звуками:
– Думаешь, мы всей толпою тебя повалим на пол и…. Да?.. Снова говорю: было бы надо, уже бы завалили. Нет, ты особый приз. Танцующие попадают в плен не каждый день. Ты – для Архонта, тебя никто не рискнёт обидеть… пока здесь я. Поэтому не кутайся в эти клочки, а ступай во-он туда, в ванну. Тебе помогут вымыться и одеться. Иначе придётся сделать с тобой всё то же самое, но с помощью наркотика, – он махнул в сторону существа, похожего на стожок прошлогоднего сена, оснащённый щупальцами, в одной из конечностей он держал вполне современный шприц.
Тварей самого разного вида было вокруг столько, что даже меня впечатлило. Я бы могла положить половину, будь я в полной силе, но не сейчас. Оставалось или ждать инъекции, или идти. Тем более что меня тянула к закутку высокий демон явно женского пола: округлые формы еле помещались в кожаном лифчике, а короткая юбка чуть прикрывала стыд. Она была почти человеком, но из пышной копны смоляных волос торчали чёрные же кошачьи уши.
– Как тебя зовут? – сказала она, когда мы отошли в закуток, отделённый ширмами. – Не именовать же тебя всё время Танцующей.
– Лариса, – стыдливо ответила я, роняя на пол клочки одежды.
– Что-то он сурово, обычно одежду не режут, – заметила женщина-кошка. – Кстати, я Фелис. Чем ты ему не угодила?
Я пожала плечами:
– С ножом бросилась, напарника защищала.
– А он сказал типа «тебе не причинят вреда»?
– Сказал, – ответила я, расшнуровывая ботинки, а после – выбираясь из штанов.
– Да, он не любит, если ему не верят. В рабыню может обратить… – она сделала непонятный жест рукой. – М-да, не завидую.
– В рабыню? Он сказал – для Архонта…
– Может, в рабыню Архонта. Тогда – подарит.
Меня? Подарить??? Да вы что, товарищи?... то есть, недруги. Зачем тогда меня беречь… Но женщина-кошка вела себя дружелюбно, движения были бережными, когда помогала мне вымыться и одеться. Но во что одеться!.. Трусики и лифчик, вроде того, что на моей помощнице, юбка с разрезами чуть не до талии, сандалии с застёжкой на лодыжке – и всё! Я посмотрела на себя в зеркало, и мне стало смешно. Танцующая там или нет, но походы развили мускулатуру, постоянные тревоги и недосып легли тенью под глазами, короткие светло-русые волосы в беспорядке после ванны, взгляд затравленный… Не получается из меня красавица-пленница! Я оглянулась в поисках Фелис, чтобы поспорить на тему такого наряда, но меня не спрашивали. А Кошка ругалась с «Нечто». «За что?.. И что?.. Это твои заботы! Охраняла!.. А она знала?.. Ты бы сделал так же!.. А ты представь!.. Нет, я говорю – представь, и…»
«Нечто» надоело спорить. Кошка что-то ещё ему сказала, но снова получила отказ. Тогда двинулась ко мне и раздосадованно сообщила:
– Не повезло тебе, подарит. Но кто знает, может, и к лучшему. Рабыня Архонта – она госпожа над другими рабами, это определённая свобода.
– Скажешь тоже… Рабыня – и свобода!..
– Нет, правда. Отпустить даже может, – это совсем шёпотом. – Месяц пройдёт, – тот же жест над головой, – видно не будет. И идёшь куда хочешь, хоть назад к своим. Сейчас вся твоя надежда – Архонт. Впрочем, ты сама увидишь.
– А остальные не попались? И почему отпустит? И… – я хотела уточнить, что её жест означает, но начала сама понимать. Неужели всё зайдёт настолько далеко? О том, каков Архонт, расспрашивать расхотелось.
– Нет, не попались, – Фелис с сожалением смотрела на меня. – А отпустит – потому что ему скорее мальчиков подавай. Плохо только, что все рабы, которых привёл он, – она кивнула на «Нечто», – носят метку.
К нам подошёл демон, похожий на мою собеседницу. Сел передо мной, и они переглянулись.
– Ну и куда?.. – спросил он.
– Чтобы не видно было, если что, – последние слова она выделила голосом.
Демон рассматривал меня. Задержал взгляд на груди, скользнул ниже, передумал и остановился на виске. Тронул возле уха:
– М-м?
Женщина-кошка кивнула и положила руку мне на голову. И, пока делали мне около уха маленькую татуировку, больно не было.
– Алаис, – неожиданно сказала она. Я вопросительно покосилась на неё, и Фелис повторила, - по-здешнему тебя будут называть Алаис.
Я читала когда-то одну книгу, там девушка попала в гарем восточного владыки, как и я, и имя тоже изменили. Демон закончил, женщина-кошка убрала одним движением зудящую боль от уколов кожи. – Вот и всё.
– Не всё, – услышала я голос «Нечто».
– Нет, всё, – твёрдо сказала за моей спиной Фелис, и я ощутила её руки – тёплые человеческие руки – на своих плечах.
– Нет? – притворно удивился «Нечто».
– Нет, – так же ответила Кошка.
– Красавица, давно ли сама такая же была, – зловеще-ласково заметил «Нечто».
– Такая я не была, – взвилась она.
– Надеешься, что пташка упорхнёт? Я вот не надеюсь. Она останется, я уверен, – он взял меня за руку выше локтя и усадил на один из стоявших тут в беспорядке табуретов. Женщина-кошка вздохнула и больше не спорила.
В закуток неслышно зашёл кто-то ещё, с виду человек – я оглянулась, ощутив передвижение – и все, даже «Нечто», куда-то исчезли. Пока он с чем-то возился, я погружалась в усталость и наваливающееся безразличие. Смогу ли я сбежать? А как остальные? Живы? Что с Пашей? Невидимая связь, соединяющая напарников, не давала ничего. Может, именно так должно быть, когда напарник погиб? Ни я, ни Марина не расспрашивали Юрика – из деликатности.
– Тоже мне, традиция, – недовольно буркнул человек у меня за спиной. Но даже когда закралась тень догадки о его действиях после того, как он смочил мне волосы, я убеждала себя, что мне кажется невесть что от мнительности… пока не ощутила холодное касание лезвия. Я, естественно, дёрнулась, и человек сказал какое-то слово. Меня словно моментально залили цементом: ничем не шевельнуть, только дышать и двигать глазами есть возможность. А человек рассуждал, продолжая делать своё дело:
– Лучше сиди спокойно, а то порезать могу… Да, традиция, да, глупая, но что поделать. Так и поступают с обращёнными в рабынь пленницами, но волосы, может, даже отрастить позволят, а вот потерять больше тебе не захочется, потому лучше потерпеть пока. А не то совсем плохо. Сама небось видела местное демоньё. – На вид ему было лет около сорока. Он доверительно заглянул мне в лицо и пояснил, – им только дай кого-нибудь помучить. И, главное, удовольствие всё в том, чтобы их боялись и чтобы другим больно было.
– Что им нравится? – процедила я, сгорая от желания двинуть новоявленному философу ногой куда-нибудь. Но и ноги были обездвижены. Дёргаться, чтобы освободиться, было поздновато, так хоть отплатить. Но я всё же прислушивалась – любые сведения могут быть полезны.
– Ну, что могут разбойники делать с женщинами… Этаким некоторые отдавали непокорных на пару часиков… есть тут любители таких способов… а после – исцеление тела, и всё равно дамочки попадали, куда не хотели. Это ещё при прежнем Архонте так делали – этот, даром что женщин не привечает, требует уважения к ним, а провинившиеся будут наказаны, мало не покажется… Видел я тех, кто проходил такое укрощение – так они были готовы Тронный зал вылизать языками – не то чтобы Архонту услужить, как угодно, чтобы больше такого не повторялось. Так что прислуживать… – многозначительно поднятые брови, – всяко лучше. Рабыни Архонта, пусть и без волос поначалу, но под защитой. А то всякое случалось, иные мёртвым завидовали.
– Я не стану…
– Куда ж ты денешься, – тяжело ответил цирюльник, – из Ада ещё никто не вернулся. Потому изыскивай пути наименьших потерь. – Куда только делась его простецкая манера речи.
Закончив, он сперва покинул закуток, и только после отпустил меня. Мудрый человек.
Пока я переживала произошедшее – что может чувствовать девушка, которую только что обрили наголо?.. – снова появилась Фелис, в её руках была красновато-коричневая, в цвет одежды, ажурная шапочка с бисером. Я искоса мрачно посмотрела на женщину-кошку. А она с лёгким удивлением подняла брови и улыбнулась. Значит, не всё так страшно… Я не особо жалела о причёске, немногим длиннее нынешней, даже шеф подшучивал – а вот уверенность после всего, что свалилось на меня сегодня, испарилась без следа. Даже грядущая встреча с Архонтом не пугала. Если его не привлекают женщины вообще, то как насчёт женщин без волос?
Фелис надела на меня шапочку.
– Честно: не ожидала, но тебе идёт, – заметила она. Я шагнула к зеркалу, заставила себя посмотреть на отражение… Да, не всё так ужасно. Шапочка скрывала «лопоухость», а бисерные поднизи – длинные на висках и покороче сзади – зрительно удлиняли лицо. Только вот шапочка такая ажурная… я бы предпочла поплотнее, чтобы не позориться.
Женщина-кошка снова усадила меня и заставила поднять лицо. После того, как мы при пустяшном задании потерпели крупный крах, я попала в плен и ничего не знаю о товарищах; в плену меня при всех раздели, практически заклеймили, а теперь ещё и обрили, – наверное, хуже уже некуда. И я подчинилась. Под безразличием зашевелились боевые мысли: своим соратникам я докажу, что я – не предатель; в конце концов, Образом убедительно солгать невозможно, созданный и реальный отличаются в корне; зато, если я вырвусь, я смогу им рассказать много важного и интересного. Лишь бы сбежать…
Кошка между тем обмахивала моё лицо пуховками и кисточками. Зачем меня подкрашивать, только что лишив главного украшения… но кто их, тёмных, разберёт. Фелис, словно прочитав мои мысли – а может, и прочитав – заметила:
– Если Архонт позволит – сможешь отрастить волосы, только метку на виске открывай обязательно. У тебя она небольшая и сделана так, что видна, но если что, – она взглянула многозначительно, – можно и скрыть. И ты можешь или покрывать голову, или нет, как хочешь. Одной рабыне повезло меньше, правда, это было давно… Ей сделали метку вот здесь, – она тронула меня почти за темя. Потом занялась макияжем глаз, и мне пришлось зажмуриться. Я услышала:
– Глазки у тебя синие, значит… – Я чуть не вытаращилась – мне помешала коснувшаяся века мягкая кисточка: я-то свои глаза всегда считала серыми. – Не вертись, размажется, – голос был сосредоточенный. Вскоре глаза стало можно открыть, и я снова посмотрела на себя. «Синяки» от усталости и недосыпа исчезли, как смытые, на верхних веках появились лёгкие голубоватые тени. В остальном макияж был очень неярким. И на том спасибо.
Кошка прятала всякие баночки-кисточки в висевшую на её боку сумку, поглядывая на меня. И я спросила:
– Фелис, кто он? – я кивнула в сторону выхода из закутка. Опустив в сумку очередной предмет, она указала себе за спину, а после пальцами обрисовала в воздухе несуразную фигуру «Нечто». Я кивнула.
– Душенька, здесь не принято и называть отсутствующих демонов по именам. Мы в Аду.
И на меня снова навалилась нереальность происходящего.
 
Отредактировано Алаис при содействии Летописца 10.11.06


вверх^ к полной версии понравилось! в evernote


Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.

Дневник Без заголовка | Время_Вперед - Летописи Времён | Лента друзей Время_Вперед / Полная версия Добавить в друзья Страницы: раньше»