В колонках играет - Агата Кристи
Настроение сейчас - Ниже плинтуса в подвале

Про жизнь.

Мне хочется верить, что Создатель из всех
своих созданий предпочитает тех, кто стал свободным.

Амин Малуф "Странствия Балтсара"



- Как это - не было? - спросила я внезапно севшим голосом, - Совсем,
что ли? Да у вас ошибка тут, в картотеке, посмотрите лучше!!

- Никак нет, - пожилой Ангел улыбнулся снисходительно и поправил очки
в круглой оправе, - У нас тут все записано, все учтено, опять же, все
под строгим оком Сами Знаете Кого. У нас за должностное преступление
знаете что? - физиономия Ангела посуровела, - Про Люцифера слыхали?
То-то. Моргнуть не успел - скинули. "Оши-и-ибка". Скажете тоже...

- Минуточку, - я попыталась взять себя в руки, - Посмотрите,
пожалуйста, сюда.

Ангел благожелательно воззрился на меня поверх очков.

- И? - спросил он после секундного молчания.

- Меня, может, и нет. Но кто-то же есть? - я осторожно пошевелила
кисельной субстанцией, которая теперь заменяла мне привычный земной
организм. Субстанция заволновалась и пошла радужными пятнами.

- Кто-то, безусловно, есть. Но никак не NN, каковой вы изволили
представиться., - Ангел тяжело вздохнул и потер лоб, - Я таких как вы
перевидал - не сосчитать. И почему-то в большинстве своем - дамы. Ну,
да ладно. Давайте проверять, барышня. По пунктам. С самого начала.
Так?

- Давайте, - сказала я, решительно повиснув у него над плечом и
изготовясь биться до последнего.

- Нуте-с, вот она, биография мадам N, - Ангел вытащил из-под стола
здоровенный талмуд и сдул с него пыль, - Ab ovo, дорогая, что
называется, от яйца, - он послюнявил палец и зашуршал тонкими
папиросными страницами, - Ну, это все мелочи ... подгузники... капризы
детские... глупости всякие... личность еще не сформирована... характер
не проявлен, все черновики... ну, детство и вовсе опустим, берем
сознательную жизнь... а, вот! - он торжествующе поднял палец, - у вас
был роман в конце десятого класса!

- Ах, какая странность, - не удержалась я, - Чтоб в шестнадцать лет -
и вдруг роман!

- А вы не иронизируйте, фрейляйн, - Ангел сделал строгое лицо, - Роман
развивался бурно и довольно счастливо, пока не встряла ваша подруга. И
мальчика у вас, будем уж откровенны, прямо из-под носа увела. То есть
не у вас, - вдруг спохватился ангел и покраснел, - а у мадмуазель
NN...

- Ну, и чего? - спросила я подозрительно, - Со всеми бывает. Это что,
какой-то смертный грех, который в Библию забыли записать? Мол, не
отдавай ни парня своего, ни осла, ни вола...

При слове "Библия" ангел поморщился.

- При чем тут грех, ради Бога! Достали уже со своими грехами...
Следите за мыслью. Как в этой ситуации ведет себя наша N?

- Как дура себя ведет, - мрачно сказала я, смутно припоминая этот
несчастный роман "па-де-труа", - Делает вид, что ничего не произошло,
шляется с ними везде, мирит их, если поссорятся...

- Вооот, - наставительно протянул Ангел, - А теперь внимательно - на
меня смотреть! - как бы поступили вы, если бы жили?

- Убила бы, - слово вылетело из меня раньше, чем я успела сообразить,
что говорю.

- Именно! - Ангел даже подпрыгнул на стуле, - именно! Убить бы не
убили, конечно, но послали бы на три веселых буквы - это точно. А
теперь вспомните - сколько таких "романов" было в жизни у нашей
мадмуазель?

- Штук пять, - вспомнила я, и мне вдруг стало паршиво.

- И все с тем же результатом, заметьте. Идем дальше. Мадмуазель
попыталась поступить в университет и провалилась. Сколько не добрала?

- Полтора балла, - мне захотелось плакать.

- И зачем-то несет документы в пединститут. Там ее балл - проходной.
Она поступает в этот институт. А вы? Чего в этот момент хотели вы?

- Поступать в универ до последнего, пока не поступлю, - уже едва
слышно прошептала я, - Но вы и меня поймите тоже, мама так плакала,
просила, боялась, что за этот год я загуляю или еще что, ну, и мне
вдруг стало все равно...

- Милая моя, - ангел посмотрел на меня сочувственно, - нам здесь до
лампочки, кто там у вас плакал и по какому поводу. Нас факты
интересуют, самая упрямая вещь в мире. А факты у нас что-то совсем
неприглядны. Зачем вы - нет, вот серьезно! - зачем тогда замуж вышли?
В смысле - наша NN? Да еще и венчалась, между прочим! Она, стало быть,
венчалась, а вы в это время о чем думали?!

Я молчала. Я прекрасно помнила, о чем тогда думала в душной сусальной
церкви, держа в потном кулачке свечу. О том, что любовь любовью, но
вся эта бодяга ненадолго, что я, может быть, пару лет протяну, не
больше, а там натура моя б$$дская все равно перевесит, и тогда уж ты
прости меня, Господи, если ты есть...

- Вот то-то, - Ангел покачал головой и перевернул страницу, - да тут у
вас на каждом шагу сплошные провалы! Девочка моя, ну, нельзя же так! В
тридцать лет так хотели татуировку сделать - почему не сделали?

- Ну-у-у... - озадачилась я, - Не помню уже.

- А я вам подскажу, - Ангел нехорошо усмехнулся, - Тогдашний ваш
возлюбленный был против. Примитивные, говорил, племена, да и задница с
годами обвиснет. Так?

- Вам виднее, - насупилась я, хотя что-то такое было когда-то, точно
же было...

- Мне-то виднее, конечно... Задница-то ваша была, а не любовника?!
Хорошо, едем дальше.

Вот тут написано - тридцать пять лет, домохозяйка, проще говоря -
безработная, из увлечений - разве что кулинария. Милая такая картинка
получается. Вышивания гладью только не хватает. Ну, вспоминайте,
вспоминайте, чего на самом деле-то хотели?!

- Вспомнила. Стрелять хотела.

- В кого стрелять?! - изумился ангел и покосился в книгу.

- В бегущую мишень. Ну, или в стационарную, без разницы, - плакать я,
как выяснилось, теперь не могла, зато туманное мое тело утратило свою
радужность и пошло густыми серыми волнами, - Стендовой стрельбой
хотела заниматься. Петь еще хотела. Давно это было...

- Подтверждаю. Вы, дорогая моя, имели ко всему этому довольно
приличные способности, - сказал Ангел, ткнув пальцем в талмуд, -
Богом, между прочим, данные. От рождения! Куда дели все это? Где, я
вас спрашиваю, дивиденды?!

- Я не знала, что должна... - прошелестела я в ответ.

- Врете, прекрасно знали - Ангел снял очки, устало прищурился и потер
переносицу, - Что ж вы все врете-то, вот напасть какая... Ладно,
мадам, давайте заканчивать. Приступим к вашему распределению.

Он достал большой бланк, расправил его поверх моей биографии и начал
что-то строчить.

- Как вы все не понимаете, - в голосе Ангела слышалось отчаяние, -
нельзя, ну, нельзя предавать себя на каждом шагу, эдак и умереть можно
раньше смерти! А это, между прочим, и есть тот самый "грех", которого
вы все так боитесь!... Всё думаете - и так сойдет... Шутка ли - каждая
третья душа не свою жизнь проживает! Ведь это страшная статистика! И у
всех какие-то идиотские оправдания - то мама плакала, то папа
сердился, то муж был против, то дождь в тот день пошел не вовремя, то
- вообще смех! - денег не было. Хомо сапиенсы, называется, эректусы...
Ну, все, готово, - Ангел раздраженно откинул перо, - попрошу встать
для оглашения приговора. Передо мной встать, в смысле.

Я перелетела через стол и замерла прямо перед ангелом, всем своим
видом выражая вину и раскаяние. Черт его знает, может, сработает.

- Неидентифицированная Душа по обвинению в непрожитой жизни признается
виновной, - Ангел посмотрел на меня с суровой жалостью, - Смягчающих
обстоятельств, таких, как а) не ведала, что творила б) была физически
не в состоянии реализовать или в) не верила в существование высшего
разума - не выявлено. Назначается наказание в виде проживания одной и
той же жизни до обнаружения себя настоящей. Приговор окончательный и
обжалованию не подлежит. Подсудимая! Вам понятен приговор?

- Нет, - я жалобно заморгала, - Это в ад, что ли?

- Ну, ада вы не заработали, детка, - усмехнулся ангел, - да и вакансий
там..., - он безнадежно махнул рукой, - Пойдете в чистилище, будете
проживать смоделированные ситуации, пока суд не признает вас прожившей
свою жизнь. Ну, а уж будете вы там страдать или нет - это мы,
извините, не в курсе, - и Ангел протянул исписанный желтый бланк, -
Теперь все ясно?

- Более-менее, - я кивнула растерянно, - И куда мне теперь?

- Момент, - сказал Ангел и щелкнул пальцами. Что-то звякнуло, грохнуло
и в глазах у меня потемнело...

- ... одну меня не отпустят, а с тобой запросто, - услышала я знакомый
голос, - И Сережка говорит - пусть она тебя отмажет на два дня, ну,
Олечка, ну, милая, ты ведь поможешь, правда? Мы тебе и палатку
отдельную возьмем, и вообще клево будет, представляешь, целых две
ночи, костер, речка и мы втроем?

..Это был мой школьный двор, май уже и не помню какого года, пыльный
душный вечер. И Ленка, красавица, с кукольным личиком и фигурой от
Сандро Ботичелли - моя подружка - как всегда беззаботно щебетала мне в
ухо, не замечая, как ненависть и боль медленно скручивают меня винтом,
мешая дышать. Такое знакомое, такое родное-привычное ощущение... Я
ведь хорошая девочка, я перетерплю все это, я буду вести себя
прилично, я хорошая, хорошая, хоро...

- А пошла ты на х$$, - сказала я неожиданно, с садистским
удовольствием наблюдая, как округляются ее фарфоровые глазки, и,
чувствуя некоторую незавершенность сцены, добавила - Оба пошли к е$$не
матери.

...Когда разгневанный стук Ленкиных каблучков затих где-то за
поворотом, я прислушалась к звенящей пустоте вокруг, и поняла, что вот
прямо сейчас я, наконец, глубоко, неприлично и ненаказуемо
счастлива...

Найдено на http://karma-amrak.livejournal.com/