Лезу на стену. Виноград не дорисован, и мне смотреть на него тошно. То есть, смотреть мне на него, как раз, нравится. Но от мысли сесть и рисовать дальше, сколько успею, ─ тошнит. В прям смысле слова, выпитый чай пытается выбраться наверх. Хочется сбежать на край света, желательно, туда где море и солнце, сидеть в шалаше, зарыв ноги в песок. И никакой больше вони от масляных красок, никаких вот этих растворителей и прочего.
Больше всего на свете я люблю рисовать. Но сейчас я на пределе.
Сопли, горло, весна.
Хочется устроить лежачую акцию протеста. Протеста против всего. Лёжа. Вот пусть весь мир вертится, а я буду в это время просто лежать. Замечательно было бы.
Заполняла бумажки на стипендию в следующем году. Всё сделала, осталось только пойти распечатать на фотобумаге примеры работ за год. Пока рылась в этом всём, нашла две мои любимые работы с прошлогоднего весеннего пленэра. Остальные были шлак-шлаком, в первую очередь потому, что мне там не нравилось, всё казалось унылым. Природа не трогала меня. Но к концу практики я вдруг почувствовала в воздухе что-то особенное. И я полюбила эту траву, камни, горы. К сожалению, уже через 2 дня мы уехали, так что есть только 2 работы, которые мне нравятся.
Но ещё больше меня расстраивает, что я умудрилась их потерять: все работы с пленэра выставлялись на студенческой выставке, а потом я легла в больницу на операцию. Ну и всё. Где они, что они. Наверное, валяются где-то в пыльном чулане. Или вовсе ободраны, ради досок на подрамник. Но эти две фотографии сохранились у меня на ноуте, и мне тепло на них смотреть.
