Понимаю, что мне откровенно неприятны контакты со внешним миром. Мне не нравится, что люди смотрят на меня, не нравится, что они говорят со мной, мне не нравится их дружелюбие и приветливость, мне не нравится, что на меня, вообще, обращают внимание. Это болезненно и утомительно. Хочется сбежать на край света, но я и так на краю света.
Можно утешать себя тем, что всё дело в том, что я иностранка, и нет других причин. Но я же знаю, что я всегда привлекала внимание. Дело не в красоте, и не в обаянии, и ни ещё в чём-то, чем можно было бы хвастаться. Просто есть такой тип людей, который везде замечают. В детстве я воспринимала это как данность, в младшем школьном возрасте это доставило мне неимоверную кучу неприятностей, в подростковом ─ развлекало. Но сейчас мне кажется, что я с удовольствием надела бы паранджу.
Я всю ночь не спала, смотрела "Побег из тюрьмы". Главный герой ─ восхитительнейший няша, просто совершенство.
Сейчас мне нужно взять себя в руки, выпить крепкий кофе, и пойти на эти чёртовы занятия. Отвечать на миллион дебильных вопросов, почему меня не было и как дела. Слышать, как они произносят моё имя.
А вечером, сразу после занятий, я поеду в это чёртово агентство. Вроде как будет какой-то нормальный учитель, который будет со мной заниматься. Вчера я сказала, что не могу приехать, что у меня дела. Но они настояли, чтобы я приехала сегодня, потому что в ближайшее время у них будет для меня работа. Очень хотелось сделать вид, что ничего не было, но не могу же я признаться себе в том, что не могу работать. Мне нужны эти чёртовы деньги, хоть какие-то. Ненавижу это.
Я надеюсь, что если мне удастся всё же стать популярным художником, то я смогу работать дома, лишь изредка выходя куда-то. Это было бы по мне. Но пока я не дотянулась до этого, и даже не особо-то и тянусь близка.
Ха, у меня нет денег даже на обед, приходится готовить самой. Жарю чёртовы блинчики и чуть не плачу. Для меня готовка всегда ассоциируется с Бабусей, потому что у нас дома всегда готовила она. Невозможно просто так зайти на кухню, пусть и за тысячи километров от дома, и не подумать о ней. Это угнетает меня, я не хочу туда заходить.
Где-то нужно найти в себе силы, сказать себе: "Давай, мужик, вставай, и сделай это!" Как будто это подвиг, а вовсе не то, что нормальные люди делают изо дня в день. Но я, правда, не вижу в жизни смысла. Ни в своей, ни ещё в чьей-то. И никогда не видела. Думаю, это не входит в обязательную программу.
Само существование Вселенной кажется мне чередой нелепых случайностей. Более того, это практически невозможно.
У меня нет поводов желать чего-то большего и стремиться к чему-то большему.
Возможно, есть парочка людей, которых я с удовольствием бы изрезала бы в подвале. Думаю, их мучительная смерть доставила бы мне удовольствие. Но у меня нет ярости и огня, которые нужны для мести или чего-то такого.
Когда я решаю, что у меня есть какая-то цель, на самом деле это "а почему бы и нет, всё равно нужно чем-то заняться". Я не вижу в этом всём особого смысла, это просто игра. Понарошку.
Если Вселенная и существует, то тоже понарошку.
Хотела бы я знать, для чего я все эти 23 года просыпалась утром. Потому что мама хотела детей, а папа хотел отбить популярную девушку у другого парня? Это что, насмешка?
Влезай в свои чёртовы джинсы и запасись кофе, у тебя впереди долгий, очень долгий день.
Ух ты. Мне уже стало легче. Кто-то обвиняет мой дневник в излишней депрессивности и нытье, но правда в том, что я не могу ныть при других людях. Если мне нужно выговориться ─ то я всегда открываю дневник. Сейчас я выйду на улицу, и буду улыбаться и приветливо махать всем тем чужакам. Вы не знаете меня снаружи.