Вечером лежала в кровати, засыпала, мысли плавно скользили вокруг темы упражнений. Так выходит, что утром мне есть не хочется - и я не ем, только пью кофе. Днём - плотно чем-то обедаю. К вечеру перекусываю чем-то вроде яблок, и поесть уже не успеваю, т.к. есть до упражнений - очень, очень плохая идея: помимо того, что тогда в животе будет что-то резать, так ещё и ощущение, что мой желудок вот-вот избавится от лишней тяжести через рот. Ну а после упражнений - уже слишком поздно как-то, и засыпать приходится на голодный желудок.

Подумала, что когда я занималась тэквондо - как раз возвращалась домой, и плотно ужинала. Бабуся готовила ужин.
На этом моменте Остапа снова понесло. В какой-то момент мой мозг просто взорвался от того, что не мог просто поверить в то, что Бабуси уже нет. Как же так - она всегда кормила меня после тренировок, а теперь её нет.
Это - невозможно.

Я просто разрыдалась. Я редко именно рыдаю, потому что я привыкла плакать тихо, чтобы никто не видел и не знал. А рыдания - очень шумно. С завываниями, всхлипами и задыхаясь.
Когда мы ехали в том чёртовом микроавтобусе в крематорий - я рыдала весь день. Слёзы всё не кончались, никогда не думала, что их так много. И весь этот год я, почему-то, постоянно болела. Обычный набор вроде простуд, горла и пищевых отравлений, но не каждый месяц же!..
Раньше мне казалось, что любое горе можно заесть пирожными.
Не работает. Я перестала есть мучное в частности потому, что от него мне перестало становиться легче. Совсем-совсем.

Нашла на телефоне в аудиозаписях 26 секунд, где Бабуся пела.
...её уже год как нет, но аудиозапсь, сделанная 2 года назад - всё ещё на месте. Её нет, а аудиозапись - есть. Как это возможно?..

Тогда я совершенно не обратила внимание на слова. А сейчас вдруг очень ясно поняла, что она пела обо мне, про меня и для меня. Когда я только уезжала в Китай. Уезжала затем, чтобы больше никогда её не увидеть.

Ты лети голубок в поднебесную высь
Ты лети голубок на все стороны
Но смотри не вернись, но смотри не вернись
Черным вороном.

Это было обо мне.

...она не пыталась меня остановить. Она не просила меня остаться, даже когда тяжело заболела. Не знаю, может быть я сама должна была это сделать.
...но с другой стороны. Я не умею жертвовать собой, честно. Я просто не умею этого. Это что-то, что лежит вне сферы моих возможностей.
Я даже не могу сказать, чтобы я чувствовала вину. Я знаю, что Бабусе было очень тяжело, но она была рада, что я, наконец-то, получу свободу. Маленькая, отчаянная птичка.

***
Даже когда я летела на похороны, каким-то совершенно безумным маршрутом, потому что все билеты были куплены за 12 часов до вылета - я не понимала, что происходит. В самолёте - смотрела фильмы на персональном экране, натыкав англоязычные. На вокзале разговорилась с высоким красивым неформальным парнем, который провожал меня до метро, мотивируя это тем, что такой маленькой няше, как я, вечером ходить одной по таким местам - опасно. В поезде - всю дорогу болтала с попутчицей о Китае. В Харькове на вокзале - подружилась с девушкой из Донецка. В закрывшемся салоне уже сотовой связи, который открылся только для нас - разобщались с парнями-продадавцами, которые были такими тру-бритоголовыми-футбольными фанатами, которые ездят на все финальные зарубы на матчах. Они угостили нас чаем. Мы сидели, пили чай, и болтали о наших городах - Донецке, Харькове и Днепре, так сказать, оплотах Восточной Украины. Когда пришёл наш автобус, мы прощались, радостно звали друг друга в гости "как-нибудь", и расходились. В автобусе я спала у новой знакомой на плече. Уже у нас - проводила её на жд-вокзал, чтобы она не заблудилась. Это была уже совсем глубокая ночь, приехал на такси папа, и отвёз меня домой. Я сидела на кухне на табуретке, болтала ногами и говорила про Китай. Папа жарил мне яичницу, на столе ждал меня салат. Мама набрала полную ванну горячей воды. В этот момент это всё было даже похоже на нормальную семью, о которой я всегда мечтала.
И всё это время, все эти сутки, что я добиралась, я ни разу не сказала никому о том, почему же я так срочно возвращаюсь домой. Ни разу не заплакала. Ни разу не почувствовала себя грустно. Я не понимала и не хотела понимать, что происходит.
Только потом, стоя у открытого гроба в морге, я разрыдалась, потому что это был оживший ужас. Как будто все самые страшные ночные кошмары - стали реальностью. Я отчаянно хотела проснуться - и не просыпалась.
Худший день в моей жизни.

Я не знаю, как другие люди справляются с этим всем. Мне кажется, что это невозможно.