Сумерки сгущались над замком. Затянутое черным саваном небо лишь иногда разрезали лучики блестающих звезд. Бледная луна изредка показывалась из за грозной темноты, выглядывая в свое окошко и бросая призрачные лучи на громадные стены и взмывающие к небу башни. А у самых ворот тишину лесного ветра нарущила подьезжающая карета. Пыхтение лошадей, уставших с дороги и мерное поскрипывание старой коляски. Кучер остановился у главного входа, минуя пасть железных ворот. Дверца приоткрылась и в свете факелов показался чей то силуэт. Высокий мужчина во фраке подал руку выходящей женщине. Строгость и торжественность нарядов отливала черным шелком и алыми оттенками свежей крови.
Сумерки веков, мягими обьятьями хранили эти силуэты, дорожа каждой деталью. Ночные тени тянулись к ним, желая прикоснуться к бледной коже, ощутить ее бархатную нежность. А замок огромной скалой возвышался к небу, исполненный гордостью, что ему оказана честь принимать таких гостей.
Пара вошла в замок, неспешно идя по коридорам и лестницам. Каждая тень спешила отдать им свой поклон, а факелы зажигались едва услышав их приближение. Пыль со стыдом улетала прочь, стелясь туманом с ковров и габеленов, забиваясь в самые дальние щели и углы. Торжественно вспыхивали свечи в залах, освещая изысканные украшения и убранства. А пара шла по замку, держась за руки, мерно шагая по каменным плитам старых коридоров.
Сердце замка затрепетало, оживая и стряхивая с себя вековую пыль. А пара уже вошла в огромный зал, своды которого уходили далеко вверх. Огромные черные колонны держали тьму, царящую над головой. А в конце зала стоял величественный трон, разветвляющийся множеством острых шипов, образующих над ним едину корону тьмы. В короне черного мрамора поблескивал меч, сияющий самой тьмой, которая кутала его в свое призрачное покрывало, не давая пыли и времени его коснуться. Женщина поднялась по ступеням к трону и села на него, как истинная королева осматривая свою новую резиденцию. Мужчина склонил колено перед троном и вскоре сел рядом с ним, положив голову на подлокотник кресла. Его тихий приятный голос, полный сожаления и гнетущей боли сломал тишину зала.
- Ты уверена, что это правельно? Что все, что мы делаем - это действительно стоит того?
Женщина перевела на него тяжелый взгляд, голос ее был холоден и непробиваем как сами скалы.
- У тебя остыла прежняя пылкость? Ненадолго тебя хватило.
Мужчина мягко коснулся руки восседающей королевы, с нескончаемой лаской в глазах проводя кончиками пальцев по ее коже, а она продолжала, высокомерно улыбаясь
- Твое мягкосердие делает тебя ненужным. В мире, что я строю оно только мешает.
- Но неужели в мире не может быть тепла и радости? - с мольбой в голове сказал он. Королева лишь рассмеялась.
- А не ты ли называл тепло адским пламенем, а радость убийством живых?
- Я раскаился в своих поступках.
Меч неспеша выскользнул из короны, послушно скользнув в другую руку Королевы, так что его не было заметно сидящему мужчине.
- Даже не надейся на то, что я пойду за тобой. Раскаившись ты сам подписал себе приговор. Но за твои заслуги я не уничтожу тебя... - она жестоко улыбалась, когда вонзила ему в грудь меч. Кровь оросила мраморный пол. В глазах умирающего была растерянность и боль, слезой упал на пол осколок разбитого сердца и отвергнутой любви - Я просто тебя убью - торжествующе закончила Королева, проворачивая клинок. Металл послушно кромсая плоть, глаза мужчины теряли былой блеск, мутнея и стекленея. Он словно бы пытался ухватиться за что то. Быть может, за самое дорогое, что у него было - за его любовь. Но она сама убила его и теперь его бренное тело сползало с клинка, отпуская раненную душу. А ведь почти весь мир был уверен в том, что их повелитель был бессмертен.