Незнаю как, и почему, но собрался я на какой-то праздник в Православную Церковь сходить. Да не один, а за компанию с несколькими друзьями. Наконец все мы собрались, и время уже подходило, а я вдруг возьми и вспомни, что надобно бы заскочить и мобилу забрать. Ее я дома забыл, а сегодня без телефона как без рук. Попросил я друзей подождать, мол, мигом обернусь, моргнуть не успеете. Выскочил из машины и стал подниматься по лестнице на свой этаж. Не в пример реальной зиме, но в это время в сонном измерении лето жаркое было. Уже на втором этаже я почувствовал, что потеть начал и одежда, душила шею и быстро бежать вверх по лестнице мешать стала. Ноги заплетались в полах вдруг увеличившейся в размерах моей черной футболки. На площадке между вторым и третьим этажом я остановился и решил отдышаться. Пользуясь моментом, я решил привести одежду в порядок. В место джинс и футболки, что я надел утром выходя из дома, на мне была священническая ряса. Выглядел я со стороны довольно смешно, наверное, так как в рясе мне ходить не доводилось. Конечно, это не проблема! Поднимусь и переоденусь. - Решил я. Но, оторопел. На третьем этаже жила зловредная, фанатично религиозная бабулька. Ох, и вредная была! Помню в детстве, с пацанами, на Пасху, мы никогда не стучали в ее дверь. Потому, что за слова: "Христос воскрес! Яичко есть?", за которые прочие соседи радостно угощали соседскую детвору крашеными яйцами, тут можно было получить только на орехи. Ну и выслушать трехэтажную брань разгневанной бабульки с потревоженными религиозными чувствами. И вот хотя в реальности, жила она давно еще в самом детстве, на втором этаже и не этого дома. Пресловутая сонная реальность поселила ее со мной в подъезде и на третьем этаже.

Я с опаской выглянул на площадку из-за лестничного пролета. Мои самые худшие опасения подтвердились. Многие в это лето не закрывали двери квартир из-за жары. Ее дверь была открыта. Я медленно на цыпочках стал пробираться вверх, думая проскочить злополучную старушку.

Но просчитался. Только я ступил на ее площадку, как услышал пронзительный крик: "Ах, ты супостат бусурманский! Рясу нацепил? Вот я тебе задам сейчас!" И повинуясь, не голосу разума, а слепому детскому инстинкту, я кинулся бежать вниз по лестнице. Бежать было трудно. Ноги еле двигались. А бабулька мчалась во всю прыть с огромной шваброй в руке. Едва ковыляя, от вдруг навалившейся усталости, я выбежал во двор. Друзья, увидев, шкондыляющего меня в рясе и следом разъяренную старушенцию со шваброй, быстро запустив двигатель, умчались прочь. Куда бежать? В голове замаячил план. Я решил, убегая, увести бабульку подальше от подъезда и сделав круг вернуться, и схорониться в своей квартире. Но хитрая бабка, похоже, видела меня насквозь. Не переставая браниться и размахивать шваброй, она не давала мне ни малейшей возможности забежать в подъезд. При этом она гоняла меня по двору с завидной прытью. Больше всего на свете я бы хотел сейчас провалиться сквозь землю. Соседи и прохожие с огромным интересом и энтузиазмом следили за этой беготней. Они явно были не на моей стороне в этой игре. Когда я совсем выбился из сил, я поспешил к песочнице. Ведь именно там, было заветное "Три-три". "Три-три, - я вышел из игры", или в "Домике", что в детском возрасте всегда давало тебе право остановиться и перевести дух. И вот я в песочнице. Но, что бабке наши детские правила? Она не долго думая, сиганула через бортик бассейнчика с песком. Но, зацепившись за бетонный барьерчик, грохнулась навзничь. Снопроведение не дало мне поторжествовать на своем рясовом позорище, но избавило от безграничного стыда. Искушенный читатель уже догадался, что я проснулся. Анализируя кошмар, заметил только симбиоз детских воспоминаний и моментов поведения, во взрослой псевдореальности. Но при чем тут ряса? Это, так для меня и останется загадкой.