В тот день всё было обычно, но вечером в почтовом ящике я нашла приглашение на какую-то вечеринку. Яркая открытка с цветами и шариками мне понравилась, и я решила отправиться на это мероприятие.
Всё было как в американских фильмах: огромный дом, а в нём куча народу. Все слоняются по дому, кто-то танцует, кто-то высматривает себе пару, а кто-то ест, болтают не о чём.
Было дико скучно. Но с наступлением темноты всё начало меняться. Обои на стенах стали проявляться темнотой, комнаты замелькали и как будто стали облезать, показывая мне свой истинный вид. Окружение стало другим. Все стены были обшиты человеческими шкурами. Очертания мёртвых тел были хорошо различимы в полумраке. Их соединяли грубые стежки, словно кусочки лоскутного покрывала. Закуски на столах тоже изменились подстать интерьеру. Канапе из человеческих глаз, кишки вместо спагетти. Но самое главное – это гости. Они были обкромсаны. У кого-то не было руки, у кого глаза или из тела были выдраны куски плоти, отчего они напоминали сбежавших из мясорубки.
От невозможности поверить своим глазам я моргала быстро-быстро, пытаясь прогнать незваное видение. Было страшно, окровавленные люди казалось, хотели, чтоб я пополнила их ряды. Но это просто паника, им было плевать на меня. Они ничего не замечали и вели себя, как ни в чём не бывало.
Двое таких уродов болтали около кухонного стола, стоя спиной к ещё одной компашке таких же. Один из парочки, не глядя и не прерывая разговора, взял тесак и отрубил руку монстру, стоявшему у него за спиной. Из вен хлынул поток крови, а урод, всё так же не оборачиваясь,подставил под обрубок стакан. Он быстро наполнился тёплой свежей кровью, даже с пенкой. Монстр вставил в нег трубочку и коктейльный зонтик и стал пить. А отрубленная от плеча рука валялась на полу и дёргалась в судорогах. Бывший хозяин руки бережно подобрал её, насадил на вертель и поставил в духовку. Я подошла к плите и заглянула в стеклянное окошко духовки. Было видно, как продолжает дёргаться рука-гриль.
Я не могла найти выход из этого дома, он казался бесконечным лабиринтом. Толпы израненных людей откусывали на ходу друг от друга куски и пили кровь.
Уворачиваясь от чьих-то зубов, я поскользнулась на содранном скальпе. Мне подал руку старик. Совсем не обгрызанный как остальные. Дед был бритый, но с длинными волосами. Они наполовину состояли из густой паутины, с которой свисали огромные живые пауки. Его балахон до пола был сплетён из растений. В рукавах птицы свили гнёзда. О его ноги отиралась большая полосатая кошка. Я не могла пошевелиться, глядя, на этого человека, у него были такие гипнотические глаза… Они были синие и глубокие, но в них не отражался весь тот ужас, происходивший в комнате, в них было море… и рыбы… высокий и спокойный, старик казался олицетворением жизни в доме кровавого безумия. Я очнулась от впечатления и в панике спросила:
- Что здесь происходит? Почему? Что с ними?
Он долго молчал, потом посмотрел на меня с удивлённой добротой и ответил:
- Люди пожирают друг друга от начала времён и до бесконечности. Неужели ты заметила это только сейчас?
Теперь я понимаю, он был прав. Мы пожираем себя и других, даже не замечая этого. И всё как будто нормально. Всё хорошо.

(с)